"Рауль Мир-Хайдаров. Судить буду я" - читать интересную книгу автора

Салиму Хасановичу пришлось согласиться, что времени у них действительно
нет и выбор средств сводится к минимуму... Ко тут он неожиданно перевел
разговор на Беспалого, находящегося в следственном изоляторе КГБ, важного
свидетеля в руках прокурора Камалова и начальника уголовного розыска
республики полковника Джураева, задержавшего Беспалого - Артема Парсегяна
во время налета на квартиру майора ОБХСС Кудратова, собиравшегося купить
за 225 тысяч автомобиль "Вольво" вишневого цвета. Беспалый знал нечто
такое про Сухроба Ахмедовича Акрамходжаева, Сенатора, что позволило
Камалову сразу его арестовать, а оттуда могла потянуться цепочка и к нему,
Миршабу, и к Артуру Александровичу, да и к самому Коста...
Коста невольно улыбнулся в душе словам Миршаба, он хорошо знал Парсегяна,
и тот бы никогда не показал на него, оба они воры в законе, а это ко
многому обязывает; догадался Коста, почему Артем сдал только Сенатора, -
получив срок, он начнет через родню и дружков шантажировать Миршаба, и
тому волей-неволей придется помочь, работая в Верховном суде, сделать это
несложно. Беспалый выбрал, казалось бы, верный расклад, но... Свои быстро
мелькнувшие мысли гость не обнародовал. Понял Джиоев и другое: судьба
Парсегяна решена, у него самого тоже нет выбора, даже если Беспалый и свой
человек; настал и для Коста час рассчитаться по векселям - вчера они его
вынули из петли, сегодня его очередь спасать связку Сенатор - Миршаб.
Джиоев угадал: Миршаб действительно завел разговор о том, что необходимо
ликвидировать Парсегяна. Не стань главного свидетеля обвинения, все
показания Беспалого можно было квалифицировать как ложные, добытые под
давлением Камалова, короче, как оговор. Такой расклад ныне моден во всех
судах, включая и Верховный суд страны.
Логика в рассуждениях Хашимова чувствовалась железная. Но все упиралось в
КГБ - достать там Парсегяна Миршабу казалось невозможным. Больше трех
часов они разрабатывали версию за версией, но все выходило не то, не то...
Но не зря Бекходжаевы когда-то выписали Коста из тюрьмы для разработки
стратегии преступления, да и сам Миршаб чувствовал, что слабоват по
сравнению с ним, хотя, что и говорить, кое-кто Владыку ночи считал
гроссмейстером темных дел, - Коста все-таки осенило. Уже собираясь
уходить, он долго вышагивал по просторному кабинету, мимо старинных
пейзажей в роскошных рамах, не удостаивая ни один из них взглядом, и
неожиданно обронил:
- Мы изначально неверно выбрали тактику. Зря ищем человека в КГБ - на кого
есть или возможен выход. Даже если и найдем такого, что само по себе
сложно, может оказаться, что он и при желании не будет иметь доступа к
Парсегяну... А значит, нам нужен человек вне системы КГБ, но имеющий
доступ к Беспалому... врач, например, банщик...
Поняв, что он наткнулся на искомое, Джиоев вернулся в кресло и молчал
минуты три. Миршаб никак не решался прервать паузу. Вдруг Коста
пробормотал потухшим голосом, совершив "оминь", жест, который делается
вслед покойнику:
- Все, приехал Парсегян, я уже знаю, как от него избавиться, но нужна
будет неделя-другая кропотливой работы...
И он начал развивать свою мысль:
- КГБ имеет для сотрудников мощную медсанчасть, она в центре города,
примыкает к их главному корпусу, напротив железного Феликса, смахивающего
на Дон-Кихота. По моим сведениям, единственная на всю столицу японская