"Рауль Мир-хайдаров. Пешие прогулки" - читать интересную книгу автора

катастрофа, но и катастрофа многих, вольно или невольно связанных с ним
людей, и без этого вонобще не могло быть фильма. Реалистический, женсткий
фильм, со страстями, с назревающей к финалу трагедией. Зал, замерев от
волнения, следит за судьнбой не только главного героя, но и других
персоннажей, с которыми уже сжился за час экранного времени. И вдруг в
момент кульминации, когда должна бы наступить развязка, вновь возникают
пернвые кадры фильма, и вокзал, и герой, молодой, каким он был в начале
фильма, пытающийся донгнать уже знакомый зрителям поезд; на этот раз герой
не догоняет и остается на перроне с чемонданами в руках. И начинается
совершенно иная история, с новыми персонажами, правда, изредка появляются и
те, которых зритель уже знает и к которым успел привыкнуть, из-за которых
волновался, но в новом фильме они, увы, мало значат в судьбе главного героя.
И дело не в том, что, успев на поезд, он оказался более счастлив, удачлив, а
опоздав, потерял себя, потерпел жизненный крах, - нет, такого сравнения
режиссер вовсе не пытается делать. Вторая часть, вторая версия жизни героя
оказалась не менее сложной и интересной, чем пернвая, она и волновала не
меньше, чем первая. Но волею судьбы из-за минутного опоздания это была уже
другая жизнь, другая судьба, а всего-то, казанлось, герой вошел не в ту
дверь. Вот тогда-то Азларханов впервые подумал: ведь и в его судьбе не было
бы ни Москвы, ни Ларисы, ни юрфака унинверситета, ни аспирантуры, уйди он
при демобинлизации со всеми в торговый флот, в рыбаки или в китобои.
Как бы сложилась тогда его жизнь? В ту пору он, счастливый, видевший
впереди только успех, продвижение, служение делу, к которому тянулась душа и
сердце, не пожалел ни о рыбацких сейнерах в холодной Атлантике, ни о
раздольной моряцкой жизни, и Ларисе, конечно, о такой неожиданной проекции
фильма на свою жизнь не рассказывал. Но фильм долго не шел у него из головы:
ведь и еще раз мог свершиться крутой перелом в его жизнни, останься он в
Москве. А такое легко могло случиться - не заупрямься он, не настаивай на
том, что дело его жизни - конкретная работа с людьми, а не бумаги, теории,
преподавание. А как упрашинвала Лариса тогда же подать заявление в загс,
гонворила, что ей еще два года доучиваться в Москве, как она не хотела
разлуки, и родители намекали на простор своей пятикомнатной квартиры,
доставншейся от деда, профессора МГУ, говорили, что вряд ли когда еще
представится ему такая благоприятная возможность остаться в Москве. Да и в
институте он значился на хорошем счету, заканчивая, стал членом партбюро, и
заикнись, что женится на монсквичке и желает поработать над докторской
диссертацией, ему пошли бы навстречу, подыскали иннтересную работу.
Согласись он тогда, послушай Ларису, сейчас, наверное, жил бы на Чистых
прудах, рядом с новым зданием театра "Современник", давно уже был бы
доктором юридических наук, а то, гляндишь, и членом-корреспондентом, потому
что еще тогда его идеи вызывали одобрение у научных рунководителей, людей с
именем, по чьим учебникам он учился в университете.


2

Амирхан Даутович однажды неожиданно размечнтался о том, как сложилась
бы его жизнь, останься он тогда после аспирантуры в Москве. То видел себя
седовласым профессором на кафедре, то членом Верховного суда или Прокуратуры
СССР. Вдруг с пронзительной ясностью вспомнил старинный желнто-белый особняк