"Василий Минаков. Командиры крылатых линкоров (Записки морского летчика) " - читать интересную книгу автора

Дальний разведчик Евгений Лобанов

- Как, Женя, по-твоему, что больше мужества требует - штурмовка колонн
и скоплений, бомбоудар по объектам или же торпедирование кораблей?
Лобанов - отзывчивый человек. Мягкий и дружелюбный. Но на подначку его
не возьмешь. Разве что на наивность. С расчетом, что побоится обидеть, тем
более - новичка. А мимо ушей пропустить вопрос ему воспитание не позволит.
С минуту раздумывает, глядя в небо.
- Не все ж перечислил, - цедит сквозь зубы, покусывая травинку.
- Ну, о разведке тебя...
- Что - ну?
В том и дело. Лобанов - "глаза полка", признанный мастер дальней
воздушной разведки, но трепаться о ней не любит. Словно удачу боится
сглазить - подслушают его там, где-то за тысячу километров, где формируются
вражеские конвои и замышляются неожиданные налеты на наши базы и корабли.
[43]
- "О любви не говори..." - призываю на помощь строку довоенной песенки.
Женька вздыхает. Я тоже. На о любви к дальней разведке, конечно. Или
касается и разведки это одной своей стороной? Уж больно красив он, летчик
Евгений Лобанов! Не говоря - за штурвалом, а вот и так. Раскинулся среди
поля на бесприютной осенней полыни - от подвигов отдыхающий богатырь. Полы
реглана раскинуты - черные крылья, - грудь круто выгнута, ветер шевелит
густой темно-русый чуб. Взгляд в небо - недвижный и чуть нездешний, будто в
тоске по частичке души, где-то забытой в неведомых далях.
- Я, что ль, ее выбирал...
Ясно, она его, а за что? Летчик отменный, может и остальное все лучше
многих, но как в разведку, так первым - его. Украдкой оглядываю грудь его,
плечи.
- Ребята у меня молодцы, - угадывает он мои мысли.
- Ну, у них все же нагрузка...
В досаде сдвигает брови. Летчик с плаката, ни дать ни взять. Только вот
этого и не хватало, этой вот складки между бровей. Ишь, как тут и была! Ни
на минуту, должно быть, не сходит с лица во всех его многочасовых полетах...
Приподымает голову, звучно выплевывает изжеванную былинку. Смотрит с
сомнением мне в глаза.
- Или не пробовал с ними местами меняться?
Чувствую, что краснею. Черт! Так в самом деле салагой прослыть недолго.
- И как? - он же и выручает.
Пробовал, ясно, в воображении. Со штурманом всего проще - в полете он
перед глазами. Впереди всей машины висит в плексигласовом конусе, один над
немыслимой высотой. Пулеметные очереди, осколки - как дробью по птичьей
клетке. И от прицела не оторвись. У меня хоть штурвал - громоотвод нервных
токов. Тоже [44] себе не хозяин на боевом курсе, однако у штурмана и того
нет. Не говоря о стрелках - те и вовсе... Одно дело - сам едешь, другое -
тебя везут.
- Первое время больше всего боялся - вдруг кто с зарубки слетит. В
дальнем, сам знаешь...
Нервный предел, кто не знает. Димыч на что был мужик, а и то в лазарет
угодил к концу лета. Ладно, заметили вовремя - начал хандрить... Мысленно
выстраиваю коротенькую шеренгу - летный экипаж Лобанова: штурман Иван