"Борис Минаев. Мужской день" - читать интересную книгу автора Тут папа, как я теперь думаю, покраснел и стал стучать пальцами себе по
лбу. Как бы проверяя, на месте ли его лоб. Это был папин обычный жест. - Ну что ты стучишь? Что ты стучишь? - возмутилась мама. - Он прекрасно все понимает. Если ты думаешь, что он чего-то не понимает, это твое глубочайшее заблуждение. - Может, он и все понимает, - рассердился тогда папа, - только все равно дядя Юра никакой не дурак. Он несчастный человек. И это тебе прекрасно известно. - Несчастная прежде всего твоя сестра Роза! - сказала мама тоже в сердцах. - Вот она действительно несчастная. Живет между небом и землей. Несчастная Лариска, потому что должна врать в школе, где ее отец. И я несчастная, потому что живу тут как на иголках... То ли милиция с облавой придет, то ли соседи с проверкой. Наступила тишина. - Так... - сказал папа тихо. - И что дальше? - Ну ты же знаешь, что я совершенно не против! - громко сказала мама. - Я совершенно не против. Но только при чем тут несчастный человек? Не надо было кормить свою овчарку ананасами, и не было бы несчастья. - Что? - сказал я. - Какими еще ананасами? - Лева, ты что, подслушиваешь? - наивно спросил папа. - Конечно, подслушиваю. Вы же и хотите, чтобы я подслушивал, - сказал я из другой комнаты. - Нет, мы не хотим, чтобы ты подслушивал, - скандально сказала мама. - Подслушивать нехорошо. Но раз уж ты все подслушал, будь добр, выйди к нам и разговаривай с нами, а не со стенкой. - Сима! - сказала мама, как любила выражаться тетя Роза, "на повышенных тонах". - Я не понимаю! Ну в чем дело? Я Юру очень люблю. Он хороший мужик. Он погорел ни за что. Я делаю все, что в моих силах. - А от тебя ничего и не требуется. Только держать язык за зубами. - Да? - опять сказала мама на повышенных тонах. - А кормить его ужином не требуется? А врать соседям от меня не требуется? А вытирать сопли этому балбесу, который стукается каждый раз лбом, когда Юра храпит. Тоже не требуется? Ты же знаешь, как он храпит. Или ты не знаешь, как он храпит? - Мама, - сказал я, наконец выйдя из своей комнаты. - Понизь тоны. Я больше не боюсь, когда дядя Юра храпит. Только я не понимаю, на чем он погорел. Его что, бензином облили? Опять наступила тяжелая тишина. - Лева! - вздохнув, сказал папа. - Как хорошо, что ты есть! - Лева! - сказала мама. - Это фигуральное выражение. Просто дядя Юра попал в компанию нехороших людей. И его посадили. С ними заодно. Хотя он был почти не виноват. - А зачем он тогда кормил ананасами свою овчарку? - спросил я упрямо. - О боже! - застонал папа. - Ну что за бред! - Никакой не бред, - опять обиделась мама. - Я сама видела. Берет ананас недоеденный и кидает этой своей... Лайме, что ли? Или Сайме... Я уж не помню. Давно это было. - Да... - тихо и задумчиво сказал папа. - Пять лет прошло, как одна копеечка. Только все равно ты что-то путаешь. Никогда он не кормил собаку ананасами. Собака просто не ест ананасов. |
|
|