"Борис Минаев. Мужской день" - читать интересную книгу автораа на экране жизнь текла удивительно ровно. Абсолютно спокойно.
Ведь телевизор - это машина. - Как фамилии-то актеров? - спросила мама с надеждой. У меня защипало в горле. Ничего я не помнил. Ничего не мог доказать. Но тогда... тогда почему их выключили? Ведь если бы их не выключили, я бы все узнал до конца. Я бы понял, шутят они или говорят серьезно. Но их выключили. И я уже не смогу ничего узнать. И даже объяснить ничего не смогу. Вот так. И только теперь я понял, что же меня так поразило в той прерванной передаче. Поразило то, что жизнь, оказывается можно остановить. По техническим причинам. ...Я продолжал много смотреть телевизор. Скоро программы стали записывать заранее. Никаких накладок больше не было. И я так и не узнал: что это была за передача, какие артисты, понарошку или всерьез они поругались, и удалось ли им помириться. А главное - я не узнал, кто был прав. Водятся или нет в реке Клязьме сомы. Телевидение лишило меня этой возможности. УПРЯМСТВО Однажды я здорово обиделся на маму и папу. Было это так. Мама попросила меня сходить за хлебом. - Не хочу, - сказал я честно. - Лучше вы кто-нибудь сходите. - Чай хочу, - спокойно ответил я. В это утро я весь был какой-то тяжелый: тяжелые были руки и ноги, голова сама собой ложилась подбородком на стол и даже ресницы хлопали неохотно. - Ну вот что, - сказала мама твердо. - Быстренько переобуйся и сбегай, мы тебя ждем. Я тяжело вздохнул и тяжелыми шагами отправился переобуваться. Булочная была за углом, можно сказать, во дворе. Но сегодня - вернее, в тот день - этот путь представлялся мне необычайно длинным. Хлопая крыльями, вылетали из чердачных окошек толстые голуби. Сверкали окна первых этажей, пуская мне в глаза крупных солнечных зайцев. Я вяло похлопал носком ботинка по краю лужи, и серые брызги стали быстро таять на сухом асфальте. Дворничиха чуть не облила меня из шланга, и я пробежал вперед, в густую тень старого желтого дома на Большевистской улице. Здесь у подъездов всегда пахло мышами, а на окнах торчали противные цветы в горшках. Нежное утро не радовало меня, и я шел и сочинял про себя историю, грустную и поучительную. Вот приду я в булочную, возьму батон белого и полбуханки черного, а тут и окажется, что хлеб-то подорожал! - Еще две копейки, - скучно скажет толстая тетя с густо накрашенным лицом у кассы и нетерпеливо постучит ногтями по пластмассовому блюдечку для денег. А денег-то у меня нет! Только две пятнашки. Буханки, понятное дело, я |
|
|