"Б.Минаев. Детство Левы " - читать интересную книгу автора

[Image002]


ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАРТА МИРА

Какой была эта карта?
... Огромной, в полстены. Или даже во всю стену. Ведь и стена-то была
небольшая. В крохотной комнатке. Угловой. С единственным окошком. У всех в
нашей квартире окна выходили во двор или на шумную Метростроевскую, а у
старика Иосифа - окно упиралось в глухую кирпичную стену.
Больше того, у этой комнаты не было даже отдельного входа. Для того,
чтобы в неё попасть, надо было пройти сквозь другую комнату. В ней жил сосед
и дальний родственник старика Иосифа Давид Моисеевич.
Он говорил обычно скучным голосом:
- А... вы к нему, - и отворачивался.
Иногда мы заставали Давида Моисеевича за странным занятием: он сидел на
краю большой высокой кровати в белой майке, и согнув руку в локте, слегка
поигрывал бицепсом. Он даже не смотрел в нашу сторону.
"Давид Моисеевич делает зарядку", - говорил потом папа, и они с мамой
прямо лопались от смеха.
Впрочем, Давида Моисеевича беспокоили очень редко. К старику Иосифу
никто никогда не ходил. Только мои мама и папа. И то по делу.
- Иосиф Израилевич... - смущённо начинала мама. - До третьего! Рубликов
двадцать!..
- Одну секундочку! - весело отвечал он и отворачивался, чтобы мама не
видела, сколько у него осталось.
В эти минуты, когда он, сутулясь, стоял к маме спиной в протёртом сером
пиджаке, медленно отсчитывая трёхрублевки, она, наверное, пристально
смотрела на политическую карту мира. Больше в этой комнате смотреть было не
на что.
...Иногда мама и папа убегали в кино, оставив меня со стариком Иосифом.
Он безропотно соглашался, а я... Я почему-то не плакал и не сопротивлялся.
Наверное, мне было интересно в его комнате.
Я забирался на диван, за окном становилось темно. Старик щёлкал
выключателем и уходил с чайником на большую кухню. Лампочка бросала резкий
ослепительный свет - абажура не было, его заменяла пожелтевшая от времени
газета. В углы комнаты падали от газеты чёрные кромешные тени. Повсюду - по
углам, на столе и на диване, - пачками лежали старые газеты.
Кирпичная стена почти целиком загораживала окно, но если положить
голову на подоконник, можно было разглядеть в самом нижнем углу, как по
освещённой улице ходят люди и иногда проезжают троллейбусы.
Потом Иосиф входил в комнату с раскалённым чайником, он осторожно нёс
его за ручку, аккуратно обмотанную тряпицей, ставил на старые газеты,
наливал кипятку в большую жестяную кружку и сам размешивал ложечкой два
кусочка сахара.
Все это он делал бережно и молча.
Мне надоедали эти приготовления, и я забирался с ногами на диван,
поближе к карте.
Оттуда я смотрел на лицо старика Иосифа. Под вечер на нём отчётливо
проступала жёсткая щетина. Я знал, что она больно колется, и если старик