"Валерий Воскобойников, Елена Милкова. Охота на скунса ("Эгида") " - читать интересную книгу автора

- Нет, он вроде как окаменел.
- А он один был на скамейке? - неожиданно спросила Ольга.
- Один, - кивнули шестиклассники. - Только с краю сидел какой-то
дяденька незнакомый.
- Какой из себя?
- Обыкновенный. Только в шляпе.
- Спасибо, ребята, идите.
Ольге все стало ясно. И пока ее коллеги рассуждали о том, что
заявление-то теперь оказывается недействительным, коль скоро Леня с утра на
больничном, она выбежала из школы и завернула на бульвар. Скамейка была
пуста. Таинственный незнакомец исчез.

Распознавание по ушам

Погода была по-ноябрьски отвратительной, слякотной, а нужно было ехать
на дальнее кладбище, где бывшие детдомовцы хоронили бывшего своего
директора.
Детский дом помещался тогда под Ленинградом, в Павловске. И то не в
самом городе, а в районе знаменитого дворцово-паркового комплекса, где
долгие годы томился, дожидаясь смерти своей влюбчивой матушки-императрицы,
будущий император Павел I.
Андрей Кириллович попал в детдом после гибели родителей в подводной
лодке на Камчатке. Это была обычная, испытанная временем дизельная
субмарина - подводный флот только еще начинал переходить на атомную
энергетику. И как потом узнал Андрей Кириллович, молодые офицеры (а где вы
встречали дряхлого подводника?) имели обыкновение брать на борт своих жен,
если в семье возникала необходимость прервать беременность. Двое-трое суток
плавания - и никаких тебе поездок в дальнюю больницу, где хирурги-гинекологи
будут копаться в чреве женщины с риском для ее здоровья. Просто, быстро и
почти безболезненно. Это все рассказал Андрею Кирилловичу намного позже
сослуживец отца, случайно оставшийся на берегу по причине разгулявшегося
фурункулеза. Фурункулез оказался спасительной болезнью для того подводника.
Отец взял мать на борт, лодка ушла в заданном направлении и навсегда
исчезла. Этот случай был далеко не первым и, к несчастью, не последним.
После коротких поисков личный состав обычно считали без вести пропавшим, а
по истечении положенного времени переводили в ранг погибших.
Двоюродная сестра отца, у которой жил десятилетний Андрей Кириллович,
как раз собиралась замуж, и такой довесок судьбы ей был ни к чему. Прежде
отец хотя бы посылал ей неплохие деньги, а теперь, пока погибшие числились
без вести пропавшими, родным даже пенсии не полагалось. В Нахимовское
училище он идти не хотел, потому что мечтал стать космонавтом. В результате
был отвезен в детдом, который тогда слыл одним из лучших.
Директор детского дом ходил вместе с детьми в походы, пел с ними у
костра под гитару песни бардов, играл во всевозможные военные игры и заменял
им всем не только отца, но и старшего брата. А еще ввел под видом самбо
малоизвестные тогда всевозможные восточные единоборства, которым обучал
детдомовцев маленький юркий жилистый вьетнамец, герой своей войны,
прославившийся всевозможными подвигами. Например, рассказывали, как он
однажды в джунглях запрыгнул во вражеский вертолет, выбросил оттуда кучу
американских солдат-громил, нейтрализовал пилотов, поднял машину в воздух и