"В.Милютин "Адмирал Арсений Головко"" - читать интересную книгу автора

судов; но другого выхода нет. Если оставить их здесь, они могут быть
потеряны; если же вывести отсюда и рискнуть на самостоятельный переход,
какое-то количество судов будет определенно спасено".
И командующий решается пустить суда поодиночке, с разными
интервалами, а тем временем отвлечь внимание противника налетами нашей
авиации на его аэродромы, на Киркенес, Петсамо. Перед истребителями
ставится задача - перехватывать фашистских воздушных разведчиков, не дать
им обнаружить суда на переходе.
Один за другим покидают Мурманский порт всевозможные суда - от
океанских транспортов до зверобойных мотоботов. Они идут в одиночку,
совершенно беззащитные. С тяжелым сердцем смотрит на них адмирал, когда
они показываются на траверзе Полярного. О судьбе их не будет известно,
пока не доберутся до Архангельска: чтобы противник не запеленговал суда,
пользоваться радиосвязью им разрешено только в чрезвычайных случаях.
К концу вторых суток береговой пост Кильдина сообщил: последнее из
судов обогнуло остров и легло курсом на восток.
Руководя боевыми действиями на суше, море и в воздухе, командующий ни
на минуту не забывает о судах, которым предстоит пройти 450 миль - более
800 километров (морская миля - 1,8 километра). Можно себе представить его
волнение, когда радио донесло сигнал бедствия с рефрижератора №3 Народного
комиссариаты рыбной промышленности, с судна водоизмещением в 2 тысячи
тонн: его атаковала вражеская авиация. На вызовы рефрижератор не ответил.
Значит, погиб... Какую уже ночь не спит адмирал, вздрагивая при каждом
звонке с радиоузла. Он понимает, насколько рискованно осуществляемое по
его приказу предприятие, хотя и делается оно ввиду угрозы потерять все.
Днем поступило донесение из Архангельска. Командующий не верит ушам.
Снова и снова переспрашивает.
"Ответ поразил не только меня, - записано в дневнике. - Все до
единого суда прибыли в пункты назначения благополучно; не пострадало в
пути ни одно. Сейчас они рассредоточены в Северной Двине. Что ж-; касается
рефрижератора №3, то он третьи сутки преспокойно стоит у причала в
Архангельске. Никаких повреждений не имеет. Целехонек и готов к плаванию.
Оказывается, случайно пролетевший мимо судна "юнкере", вероятно разведчик,
выпустил несколько очередей по рефрижератору. Две-три пули попали в стенку
радиорубки, и радист самовольно, без ведома капитана, дал в эфир сигнал
бедствия, после чего закрыл вахту и, естественно, не слышал наших запросов.
До того приятно, что нет потерь, - даже сердиться на перетрусившего
радиста не хочется... Итак, все суда - 150 единиц, которые еще очень
пригодятся государству, - целы. Расчет оказался верным. Риск был
необходим, целесообразен и поэтому оправдан. Теперь можно сказать: еще
одно столкновение умов в войне на морс здесь, в Заполярье, выиграно нами".
Радость этой первой удачи на море огорчила трагедия у Гавриловских
островов. Пять вражеских эсминцев внезапно напали здесь на советский отряд
кораблей - два рыболовных траулера, которых сопровождал сторожевой корабль
"Пассат", тоже вчерашний траулер, промышлявший треску, а теперь
вооруженный двумя 45-мм пушками и двумя пулеметами. Завидя противника,
командир "Пассата" старший лейтенант В. Л. Окуневич, приказав обоим
траулерам идти к берегу, чтобы укрыться в бухте Гавриловской, сообщил по
радио о нападении и ринулся навстречу врагу. Две сорокапятки против мощных
орудий эсминцев - что они могли сделать? И все же моряки сторожевика,