"Рекс Миллер. Тень в камне ("Джек Эйхорд") " - читать интересную книгу автора

единственная свидетельница. Без ложной скромности, я уже сейчас готова ее
отвести. Это так, к слову. А признание - его можно оспорить в любом суде
страны. Так что трупы - вот все, что у вас есть. И, безусловно, они
неопровержимы. И несомненно, он точно знал, где они находятся. Но откуда
такая уверенность, что именно он их закопал? Что именно он убил этих людей?
Что, если...
- Согласен. Только что привлекает лично вас в этом деле? Зачем вы
вдруг решили вмешаться?
- Повторяю, меня это дело просто захватило, мистер Эйхорд. В нем есть
что-то профессионально неотразимое. Ваш обвиняемый здесь ни при чем. Ни с
какой стороны. А потом, если все же Уильям Хакаби невменяем?
- Он все равно отправиться в газовую камеру - слишком много жертв. Или
давайте отменим тяжкие наказания за тяжкие преступления.
- Просто, чтобы сберечь время, давайте не будем обсуждать дело по
телефону.
- Просто, чтобы сберечь время - вы собираетесь добиваться признания
его невменяемым, так? Для этого ему понадобились словесные дымовые завесы и
та чепуха, которую он несет. Юки просто морочит всем голову, закладывая для
вас базу, верно?
- Ну что вы. - Она рассмеялась. - У нас вся правовая система на этом
построена. - И вновь тяжкий вздох. Почти стон.
- Не понял.
- Ну что тут сложного. Суд и все остальное - это игра. Мозгоеб...во,
если хотите.
Он не мог поверить своим ушам:
- Мозгоеб...во? - повторил он, как выдохнул.
- Определение точное. Извините, мне еще предстоят звонки. - И линия,
соединявшая его с "Джонс - Селеска" стала немой. Она полностью права. С
самого начала вся эта бодяга была всеобъемлющим первоклассным насилованием
мозгов.
Джек положил кусок пластмассы, к которому прижимался ухом, и взглянул
на Уолли Майклса, а тот в ответ вопросительно поднял брови.
- Дерьмо, дерьмо и еще раз дерьмо.
Уолли сочувственно посмотрел на Джека. "Приятно было снова повидаться
с малышом", - подумал тот. В Куонтико Майклс был одним из немногих,
выделявшихся из общей толпы. В нем горела искорка Божия. В полиции Далласа
Эйхорд чувствовал себя чужаком. Его сунули в дело, которое, похоже, уже
закончено. А тут еще это убийство старика. Полицейское управление в осаде -
что растревоженный улей.
С той поры, как весь мир видел по телевидению, как Джек Руби,
пританцовывая, подошел к знаменитому на весь мир подозреваемому в убийстве
и застрелил его на глазах у всех охранников, журналистов и телеоператоров,
набившихся в холл, полицейские Далласа стали поистине козлами отпущения. На
них валили все. Вспышки расовой неприязни и обострившиеся социальные
проблемы только ухудшили положение. Джек предположил, что нынешнюю
создавшуюся ситуацию можно сравнить с той, которая сложилась в Атланте
несколько лет назад. Общество напугано, разделено и взбудоражено серией
немотивированных убийств, а тут еще этот оборванный негр-старикашка. Ни
дать ни взять - шестидесятые годы вернулись. Свалите все в кучу, и
получится опасная взрывчатая смесь.