"Ребекка Миллер. Частная жизнь Пиппы Ли " - читать интересную книгу автора

за то, что, как ему казалось, она играла в опасные, надменно-бесшабашные
прятки со смертью. Родители молча переваривали услышанное. Пиппу замутило,
лоб покрылся испариной.
- Промолчать ты не в состоянии? - неподвижно глядя на брата,
поинтересовалась Грейс.
- Разве можно молчать, если дело важное? - парировал Бен.
- Главное, придерживаться здравого смысла, - негромко посоветовал
Герб. - Бен, как курсовая? Когда дашь прочитать?
Молодой человек принялся объяснять, над чем именно работает. Подперев
рукой подбородок, Грейс вроде бы слушала, но как-то отстраненно, а Пиппа
украдкой следила за дочерью. Она чувствовала: несмотря на дружеские
отношения с коллегами, девушка замыкается в себе, - и сильно из-за этого
переживала. Каждый раз Грейс все с большим трудом возвращалась из своих
одиссей, она все глубже погружалась в другой мир, такой напряженный и
жестокий, что западный стиль жизни в сравнении с ним казался холодным,
банальным и бессмысленным. Пленница собственных впечатлений, девушка
потеряла способность рассказывать об увиденном и пережитом. Фотографии
следовало считать безмолвными свидетельницами историй, которые Пиппе
хотелось бы услышать в подробностях, но задавать вопросы она не решалась из
страха наткнуться на бешеный отпор - ведь именно так дочь реагировала на
любое вмешательство в свои дела.
А ведь совсем недавно Грейс была ребенком! В суровой молодой женщине
Пиппа еще ухитрялась разглядеть, словно изображение на голограмме, прежнюю
маленькую Грейс. До чего безрадостно помнить о своих детях то, что они сами
помнить не в состоянии! Целые пласты событий стираются из их памяти, но
каменеют в материнской. Глядя на Грейс, Пиппа далеко не впервые мысленно
возвращалась в день, который, по ее мнению, изменил дочкину жизнь.
Близнецам исполнилось восемь, и однажды с уроков фортепиано Пиппа
повела их в "Дэйри куин" на Шестой авеню. После долгой холодной зимы наконец
пришла весна, и Пиппа чувствовала, как кожу ласкает приятный ветерок.
Прохожие двигались медленно, словно разомлев от тепла. Глянув на близнецов,
чьи белокурые головки так и сияли на солнце, Пиппа в очередной раз
поблагодарила судьбу за дарованное счастье. Когда они влетели в кафе, у
прилавка стояла седовласая женщина лет шестидесяти в синей юбке и мокасинах,
надетых поверх длинных белых носков, а рядом с ней темноволосая девочка, на
вид сверстница близнецов.
- Сколько стоит милкшейк? - спросила женщина на ломаном английском.
Скучавший за кассой парень ответил. Глядя, как бабушка пересчитывает
мелочь, девочка сконфуженно растянула губы в улыбке. Пожилая женщина
увидела: ее ждет Пиппа с детьми - и, зажав в ладони монеты, отошла в
сторону, чтобы они могли сделать заказ. Попросив два ванильных рожка, Пиппа
вручила продавцу двадцать долларов и, пока он набирал сдачу, заметила: Грейс
чуть ли не буравит взглядом в сотый раз пересчитывающую деньги бабушку и
сгорающую от стыда внучку. Пиппа ткнула дочь в бок, но та как окаменела.
- А содовая сколько стоит? - улыбаясь, спросила женщина.
Добрые темные глаза словно извинялись за неудобства, которые она
создавала. Услышав ответ, незнакомка снова вернулась к подсчетам. Пиппа
чувствовала: еще немного - и пожилая женщина разрыдается. Конечно, хотела
сделать внучке приятное, а теперь не может заплатить. Получив сдачу, Пиппа
спрятала ее в кошелек. М-м-м, а если купить девочке мороженое, не будет ли