"Алис Миллер. Драма одаренного ребенка " - читать интересную книгу автора

знаю о действии паров ртути, мне и в голову не придет дать ребенку поиграть
с таким "живым", интересным, подвижным и блестящим шариком. Если я знаю о
существовании болезнетворных микроорганизмов, я позабочусь о чистоте рук
своего ребенка. Если я знаю о Бухенвальде и ГУЛАГе, я сделаю все, чтобы об
этом со временем узнал и мой ребенок. И если теперь я узнаю о драме детства,
я постараюсь отказаться от того, чтобы играть в ней главную роль, постараюсь
освободиться от этой роли, чтобы дать свободу своим детям (и, в частности,-
дать им свободу любить или ненавидеть меня, а не всего лишь карму "моего"
продолжения в них). Действительное/знание - реальная сила.
И последнее обстоятельство, которое мне хотелось бы отметить, прежде
чем Вы обратитесь к чтению книги А. Миллер. Перевод любого текста - задача
творческая, поскольку совершенно безнадежная: пожалуй лишь сам автор, став
переводчиком, может создать действительно аутентичный текст. В этой связи
мне лишь остается выразить надежду, что переводчиком удалось быть предельно
близким к немецкому оригиналу. Со своей стороны, при редактировании русского
перевода я стремился к тому, чтобы сделать его предельно интеллигибельным и
адекватным основному кругу идей и установок автора.
Уверен, что книга А.Миллер внесет свой весомый вклад в становление
психологической культуры моих соотечественников.
Доктор психологических наук
А.Б. Орлов

ПИСЬМО АВТОРА К ЧИТАТЕЛЯМ РУССКОГО ИЗДАНИЯ

Дорогие читатели!
Мне было особенно приятно узнать, что моя книга "Драма одаренного
ребенка " выйдет на русском языке. Еще 6 школе русская литература стала
неотъемлемой частью моей жизни, так как эмоциональные порывы, ее героев мне
очень близки. Тогда я полюбила произведения Достоевского, Толстого, Гоголя,
Чехова, Тургенева, которые оказали серьезное влияние на формирование моего
духовного мира. Позднее такую же роль в моей жизни сыграли книги Булгакова,
Пастернака и Солженицына. До сих пор имена некоторых героев их произведений
пробуждают во мне сильные чувства и воспоминания о юности.
Многие десятилетия вы и ваши семьи жили в мире, где невозможно было
даже представить себе публикацию моих книг: откровенный разговор о том, что
ребенок порой вынужден отказываться от своего Я уже в раннем детстве, чтобы
выжить, был в обществе просто немыслим. Из книг Солженицына мне известно,
что советскому человеку приходилось очень сильно страдать из-за
необходимости приспосабливаться к существующим порядкам. Поэтому для меня
уже 6 семидесятые годы было совершенно очевидно, что стремление к свободе
слова в России неистребимо, пусть даже любые попытки выражения этого
стремления долгое время жестоко карались.
Чтение первой части "Красного колеса " Солженицына ("Август
четырнадцатого") косвенно, но способствовало написанию этой книги, побудив
меня к дальнейшим размышлениям и создав соответствующий душевный настрой.
Это ни в коем случае не означает, что Солженицын повлиял на мои раздумья о
детстве или оказался моим единомышленником. Но его яростная борьба против
приспособленчества, неприятие им власти и лжи во всех ее проявлениях
настолько впечатлили меня, что в результате я попыталась найти истоки этого
приспособленчества, имеющего столь трагические и опасные последствия. Эти