"Линда Лаел Миллер. Флибустьер " - читать интересную книгу автора

островах, нельзя почивать на лаврах только потому, что бои идут где-то
далеко, верно?
- Да, - кивнул кузнец, не отходя от Фиби. - Нельзя. Эти бунтовщики
большие пройдохи.
Лоуренс вежливо усмехнулся и исчез.
- Не открывай рта, не поднимай головы и слушай, - приказал кузнец сразу
после ухода офицера. - Дункан ждет за кузницей, с лошадьми. Если кто-нибудь
заговорит с тобой, умоляю, молчи, помни о том, что ты глухонемая. Если вас
остановят, он скажет, что сопровождает тебя к моему брату, живущему в порту.
Теперь иди, пока не накликала мне на голову ту же беду, какая настигла
беднягу Биллингтона.
- Спасибо, - сказала Фиби шепотом, не поднимая глаз. Она не знала имени
кузнеца и не смогла рассмотреть его лицо. Пусть ему и не хватает
дипломатичности, но она никогда не забудет его храбрости.
- Иди, - повторил он.
Фиби нашла Дункана за стойлами и прикусила губу, чтобы не выпалить, как
она испугалась, о чем думала, что не перенесет всего этого и что сейчас ее
стошнит прямо на его ботфорты и этот проклятый плащ, в который он вырядил
ее.
Видимо, он почувствовал ее страх, когда, обхватив руками за талию,
легко поднял на лошадь, на которой она уселась боком, как подобает скромной
леди.
- Все будет в порядке, - сказал он приглушенным голосом. - Я обещаю.
Фиби не стала говорить, что его уверенность ни на чем не основана ведь
считалось, что она глухонемая, но не удержалась и слегка стукнула его по
плечу носком туфли.
Он тихо рассмеялся и передал ей поводья. Затем вскочил на своего коня и
поскакал впереди, показывая путь: по одной улице, затем по другой,
прикасаясь к треуголке всякий раз, как они встречались с повозкой, экипажем
или другим всадником. Когда они встретили британского офицера в
сопровождении семи верховых солдат с мушкетами и шпагами, у Фиби перехватило
дыхание. Дункан четко отдал честь, на что офицер ответил ему тем же, и
спокойно направился дальше, следя, чтобы Фиби на своей лошади держалась
позади его взятого напрокат мерина.
Каким-то чудом они выбрались из Куинстауна, и сразу за первым поворотом
дороги их поджидало несколько человек со свежими лошадьми. Дункан соскочил с
мерина и за несколько секунд избавился от британской формы, быстро натянув
приготовленные для него бриджи и рубашку.
- Позаботьтесь, чтобы лошади вернулись к кузнецу после захода солнца, -
приказал он.
Один из людей кивнул и подъехал, чтобы подобрать свисающие поводья.
Фиби не шевелилась и не произносила ни слова. Она сидела, уцепившись за луку
седла, отгоняя воспоминания, которые навеял ей облик Дункана, переменившего
одежду.
- Что делать с леди? - спросил другой человек, и какие-то знакомые
нотки в его голосе заставили Фиби обернуться и пристально посмотреть на
него.
Это был Биллингтон, сержант, которого высекли за то, что он защитил ее
от майора Лоуренса в первый день работы в таверне. Фиби почувствовала себя
персонажем одной из пьес Шекспира, приговоренным к вечному преследованию