"Уолтер Миллер Младший. Да будет Человек (Fiat Homo)" - читать интересную книгу автора

- Нет, мне трогаться уже пора.
Френсис зажал ящик под мышкой и, пока Финго возился со своим ослом, побрел
было по направлению к монастырю. Но пройдя несколько шагов, послушник
вернулся.
- Послушай, Пестрый, ты можешь уделить мне две минуты?
- Ну, - ответил Финго, - чего тебе?
- Ты только пойди и загляни в дыру.
- Зачем?
- Если она там есть, ты скажешь об этом отцу Чероки.
Занесший было ногу, чтобы влезть на спину осла, Финго замер, потом опустил
ногу обратно.
- Ладно, если ее там нет, я скажу об этом тебе.
Две недели голодания брали свое. Через две-три мили он начал спотыкаться.
Когда же до монастыря оставалось около мили, Френсис потерял сознание. И
только под вечер его, лежавшего на дороге, заметил отец Чероки, возвращавшийся
со своего объезда. Чероки торопливо вылез из седла и смачивал водой лицо юноши
до тех пор, пока тот потихоньку не начал приходить в себя. На обратном пути
Чероки встретил груженых ослов и остановился послушать рассказ Финго,
подтверждавший находку брата Френсиса.
Хотя священник не склонен был верить, что Френсис обнаружил что-нибудь
действительно важное, он пожалел, что был так нетерпелив с мальчишкой.
Заметив, что содержимое ящика рассыпалось на дороге, и бегло взглянув на
записку на крышке - Френсис тем временем, слабый и смущенный, сидел на краю
дороги, - Чероки подумал, что теперь он скорее склонен считать бессмысленную
болтовню послушника результатом романтической фантазии, нежели безумием или
бредом. Он не спускался в подвал и не рассматривал бумаги, но во всяком
случае, было ясно: во время исповеди юноша рассказывал не о галлюцинации, он
просто неверно истолковал происшедшее.
- Ты можешь завершить исповедь, как только мы вернемся, - мягко сказал он,
помогая Френсису вскарабкаться на кобылу сзади него самого. - Я думаю, что
смогу отпустить твои грехи, если ты не будешь настаивать, что святые самолично
пишут тебе записки. Договорились?
Брат Френсис был слишком слаб в эту минуту, чтобы настаивать на чем бы то
ни было.


4
- Вы правильно поступили, - проворчал наконец настоятель. Вот уже минут
пять он медленно вышагивал по келье, его широкое крестьянское лицо,
изборожденное морщинами, было сердито напряжено, в то время как отец Чероки
беспокойно ерзал на краешке стула. С тех пор, как священник, по приказу
настоятеля, пришел к нему в келью, тот молчал. Чероки даже слегка вздрогнул,
когда настоятель Аркос наконец произнес эти слова.
- Вы правильно поступили, - повторил настоятель, останавливаясь посреди
комнаты, и покосился на приора, понемногу начинавшего расслабляться. Было
около полуночи, и Аркос собирался удалиться на час-другой для сна перед
заутреней и обедней. Еще влажный и растрепанный после купания в бочке, он, как
казалось отцу Чероки, походил на медведя, не вполне удачно превратившегося в
человека. Настоятель был одет в рясу из шкуры койота, и единственным
отличительным признаком его сана служил наперсный крест, висевший на груди и