"Лау Миллер. Талискер (Последний человек из клана - 1) " - читать интересную книгу автора

уподобился им, стал столь же бездумен, столь же жесток.
Дункан снова открыл глаза и потер их, отгоняя видение.
- Это не в счет, - сказал Чаплин, когда Талискер напомнил ему, что они
все станут убийцами.
Воистину самое ужасное в кораннидах то, что они низводят противника до
своего уровня перед тем, как убить его. Он в самом деле на какое-то
мгновение перестал быть человеком.
Здесь, в Эдинбурге, люди считают, что он и есть такое чудовище...
Талискер окинул комнату взглядом, радуясь ее мягким, нежным тонам.
Красиво, уютно. Он не помнил, как очутился здесь, в постели Шулы, но
находиться здесь было очень приятно.
- Прошу. Кофе и печенье. - Хозяйка появилась в дверях с большим
подносом в руках.
- Тебе помочь? - Талискер начал вставать.
- Справлюсь. Столик у кровати на месте или улетел посреди ночи со
звонким пением? Ну вот, я так и знала, на месте.
Шула поставила поднос, забралась в кровать и поставила тарелку с
печеньем между ними. Дункан взял одно и засунул его в рот. Вкус был немного
странный, искусственный. Пахло ванилью, эмульгатором, заменителем сахара.
- О, цивилизация, - вздохнул он с набитым ртом, радуясь тому, что
только он способен оценить иронию. Впрочем, радоваться пришлось недолго.
- Дункан, нам в самом деле надо поговорить. - Шула отпила немного
кофе. - Где ты был прошлой ночью? Что случилось с твоей рукой? Я не могла и
слова от тебя добиться. А кровь-то как хлестала...
Талискер бросил взгляд на руку и обратил внимание, что она туго
забинтована. Он шевельнул пальцами. Больно было в середине ладони. Значит,
это рана не от битвы в Руаннох Вере - оттуда только усталость.
- Чаплин, - неуверенно проговорил Дункан. - Он стрелял в меня.

Утро выдалось серым, скучным. Над горами висели осенние облака, и
мелкий дождик мутной завесой отгораживал от Корвуса мир, который ему не
дано было видеть. Нетерпение бога зла усиливали далекие раскаты грома. Он
глянул на свои оковы - яркий свет, окружающий лодыжки. Его сила росла, а
свет постепенно угасал. Теперь, когда пророчество нарушено, он будет
свободен. И как же он отомстит ничтожным божкам Сутры!.. Феины послужат ему
орудием. В этой великой войне мир обратится в дымящиеся руины... но что с
того? После Киры он понял, что ему нравится обладать смертными женщинами -
они так восхитительно слабы, беззащитны...
Он подошел к кровати. На столике стояла чаша с водой, в которой
плавало большое черное перо. Корвус опустился на ложе и помешал воду
указательным пальцем. Не пристало ему заниматься такой примитивной магией,
конечно, но Слуаг пострадал и не мог служить его глазами. Огромный ворон
вернулся из битвы с раненым крылом; теперь он сидел в изголовье кровати и
тихонько каркал от боли, пока хозяин помешивал воду.
- Тихо, Слуаг, - цыкнул на него Корвус, рассеянно погладив блестящие
перья птицы.
Пришли мысли о сестре, которая не возвращалась со времени битвы:
должно быть, развлекается где-то на свой лад... В воде возник образ -
высокий худой юноша лет двадцати. Что-то в ярко-рыжих волосах было
знакомым. Казалось, юноша заблудился и пытается найти дорогу во тьме. Потом