"Олег Микулов. Тропа длиною в жизнь " - читать интересную книгу автора

подслушать злой дух. Или враг - колдун из другого Рода. Подслушает -
нанесет его владельцу непоправимый вред, а то и к предкам отправит. Лучше
не рисковать, особенно с детьми... Все так, и все же... Сами клички
говорили о многом.)
А вообще-то, ему даже нравилось быть "дичью". Порой он и в самом деле
почти ощущал себя зверем - оленем, кабаном, - и это было здорово, несмотря
на синяки. Но эта их игра закончилась сразу, неожиданно для всех.
...На этот раз он был медведем, и его окружили, и, конечно же, герой
Крепыш, Первый Охотник всех Родов, должен был нанести решающий удар. И вот,
выкрикнув охотничий клич их Рода, весело и страшно блестя глазами, с копьем
наперевес Крепыш идет на него, жалко и неумело рычащего, поднявшего вверх
беспомощные руки-лапы. И тут он вспомнил, как настоящий медведь всего
несколько дней назад подмял под себя настоящего охотника, Хромонога...
...Перед ним были враги, пришедшие, чтобы взять его мясо и шкуру. И
самый опасный - этот, с копьем, их вожак. Вот его-то и нужно первым... И
тут... Глаза непобедимого героя расширились, губы раскрылись, дрогнула
палка-копье... И зверь, торжествующе рыча, уже всерьез рыча, навалился на
своего врага, успев заметить краем глаза, что остальные охотники без
оглядки улепетывают вниз по склону.
...Все кончилось, и Крепыш, задом отползая от него, бормотал, уже не в
испуге - в смертельном ужасе: "Ты че, Волчонок, слышь, ну ты че?.." А он, и
сам не понимая, что произошло, бормотал в ответ: "Ну как с Хромоногом было?
Бурого тогда остальные завалили. Ну я и думал..."
Крепыш немного посидел, приходя в себя, потом, не глядя на него,
поднялся на ноги, отряхнулся, потрогал свежую ссадину и пронзительно
свистнул в четыре пальца. Ватага появилась почти сразу; видимо, далеко не
отбегали. Подбоченившись, вожак внимательно оглядел потупившихся, смущенно
шмыгающих носами соплюшек - всех вместе и каждого в отдельности - и
презрительно сплюнул:
- Ну что, охотнички? Помет гадючий! Хорошо, с Хромоногом были не вы,
дохляки!
Ватага сопела, переминалась с ноги на ногу, молчала. Наконец не
выдержал Лизун: - Слушай, Крепыш! А давай снова... Но в ответ последовала
хорошая затрещина. Больше они к этой игре не возвращались. Никогда. И к
нему отношение переменилось: не только перестали мешать заниматься своими
делами, но и сами явно старались держаться в стороне. Похоже, насторожились
и взрослые; им рассказали, и, казалось, рассказали больше того, что было на
самом деле.
(Впрочем, со взрослыми у него возникли свои сложности. Тогда же?
Раньше? Позже? Не вспомнить...)

3

Они жили вместе: отец, три его жены и он, самый младший. Была еще его
сестренка, дочь Силуты, но она не в счет; он и не помнит-то ее: совсем
кроха, да и не принято было у детей Тигрольва мальчишкам с девчонками
возжаться. Понимали, впитывали сызмальства: девчонки в семье - лишние. Чем
меньше их родится, тем лучше. А мальчишки почему-то рождались реже...
Отец. Он казался тогда стариком - могучим, грозным, но стариком. На
самом-то деле, конечно, отец был зрелый мужчина, намного моложе, чем он