"Кальман Миксат. Странный брак" - читать интересную книгу автора

доводилось. Для того ли я нянчилась с тобой, лелеяла тебя с малых лет? А
ты... - Добрые глаза ее в одно мгновенье наполнились слезами.
Янош же принялся целовать ее руки, моля о прощения, а затем наклонился
и на ухо прошептал заветное имя, которое было для него звонче серебра и
злата, ярче блеска драгоценных камней и нежнее всех мелодий мира:
- Пирошка Хорват! Пирошка Хорват!
Тетушка молча сделала ему знак, чтобы он последовал за ней в ее
комнату. Янош перепугался: вдруг ей придет в голову поставить его коленями
на дрова, как она частенько делала это, когда он был еще мальчишкой.
- Говори, рассказывай по порядку, как все случилось, - сказала она
строго, явно задетая в своей гордости.
Янош поведал ей все от начала до конца.
- И это произошло три дня тому назад?
- Да, тетушка.
- И три дня ты мог молчать?
- Да, хотя мне было очень трудно, потому что бедная Пирошка хотела
прийти сюда, а я все боялся сказать вам.
- Нехорошо поступил ты, Янош. Да возьми ты себе в жены хоть дочь
палача, все равно: раз она стала твоей - значит, для меня она дочь.
Говоришь, ко мне хотела прийти, бедняжка?
- Да.
- И что ж ты ей ответил?
- Сказал, что боюсь, как бы ее не приняли неласково.
- Как! Ты так сказал? - сердито закричала тетушка и распахнула дверь. -
Эй! Пана, быстро, где мое черное шелковое платье?
- Неужели вы пойдете... туда?
- Именно туда. И немедленно, и не вернусь до тех пор, пока не приведу
ее к нам.
Граф Янош с удивлением смотрел на нее. Неужели это и в самом деле
тетушка Бернат? Он уже начинал верить в чудо. Может быть, воскресла его
милая мать, которую он знал лишь по портрету, висевшему в зале бозошского
замка, так как она умерла сразу же после родов, заплатив собственной жизнью
за жизнь единственного сына - Яноша.
Но хоть перед ним была не мать, а всего лишь тетушка Бернат, Янош,
движимый какой-то неведомой силой, припал к ее груди, приговаривая:
"Мамочка, милая моя мамочка!" Глаза юноши были полны слез.
Хозяйка дома и впрямь принялась наряжаться: сделала модные тогда букли,
надела шелковое платье, бриллиантовое ожерелье, обрызгала платок розовой
водой, в уши вдела сережки с черными жемчужинами - рассказывали, что такие
есть только в короне английского короля, - а затем приказала своему
гусару,[25] чтобы он, неся на руке ее мантилью, торжественно следовал
поодаль, отстав ровно на четыре шага, а не то она зонтиком раскроит ему,
негоднику, череп.
Госпожа Бернат, очень простая у себя дома, умела при желании
преобразиться в такую светскую даму, что свободно могла бы занять место
фрейлины при венском дворе.
Янош все глаза проглядел, сидя на террасе и ожидая, когда наконец
возвратится тетушка и приведет с собою Пирошку. Солнце уже клонилось к
закату, а их все не было. И что она могла там делать так долго?
Вот уже и солнце садится; только что лучи его весело играли на