"Максим Михайлов. Мы все осетины " - читать интересную книгу автора

служить обязательно в Афганистан, и обязательно в десантные войска.
Случившийся в восемьдесят девятом вывод, перечеркнул разом все наивные
мальчишеские мечты. Эх! Всего каких-то двух лет не дотянул! Сорвалась
медаль, а может даже и орден!
Пепс гримасничает за лобовым стеклом, показывая мне поросший жестким
волосом крепкий кулак в пятнах веснушек. Тычет пальцем по сторонам.
Правильное в общем-то предупреждение. Раз уж сам уселся старшим борта, то
нечего ворон ловить, секи по сторонам, мало ли что. Собственно у задних
бортов сажают обычно кого помоложе. Неписанные законы солдатского
старшинства обязывают представителей более позднего призыва ездить в
передней части кузова. Там вроде как комфортнее, меньше трясет и практически
не долетает вездесущая дорожная пыль. Но мне почему-то больше нравится
сидеть именно здесь. Отсюда лучше обзор. Видны далекие горы со сверкающими
шапками льда, поросшие кривым сосняком крутые склоны, иногда переходящие в
ободранные отвесные скалы. Опять же, когда пролетаем насквозь какое-нибудь
из местных сел можно подсмотреть украдкой подробности быта местных
горбоносых аборигенов, так не похожих на привычные славянские типажи, а то и
помахать рукой какой-нибудь любопытной девчушке исподтишка рассматривающей
проезжающих мимо солдат. Ну а пыль, что же, черт с ней с пылью, все равно
она везде, меньше, или больше понятие весьма условное. После любого выезда
форму можно с успехом выбивать палкой что старый ковер, а сам еще долго
отхаркиваешься комками серой слизи набившейся за время дороги и в рот, и в
нос.
Демонстративно перекладываю автомат с руки на руку и зорко оглядываюсь
по сторонам, изображаю для Пепса повышенную бдительность. Хотя особого
смысла в этом нет. Даже если я сейчас засеку где-нибудь на склоне
изготовившихся к бою вооруженных людей, стрелять по ним все равно будет
нельзя. Есть четкий приказ, огонь открывать только в случае крайней
необходимости, для защиты личного состава и гражданских лиц от нападения
угрожающего их жизни и здоровью. Во как завернуто! То есть не просто когда
по нам палить начнут, а если при этом еще возникнет крайняя необходимость
ответить, для того чтобы спасти наши задницы. Интересно, кто это потом будет
определять, настала в тот момент крайняя необходимость, или еще нет?
Стрелять нам здесь уже приходилось не раз. В караулах, на блок-постах,
отгоняя слишком уж наглых местных от складов с оружием и имуществом. Обычно
обходилось стрельбой в воздух. Один только раз отмороженный на всю голову
командир нашего третьего взвода, прозванный за хамские манеры и вечно
лоснящуюся жиром рожу Свином, приказал лупануть по одному магазину в сторону
холма с которого по нам кто-то пальнул. Мы с несказанным удовольствием
исполнили приказ, и те на холме тут же заткнулись. Не знаю, попали мы в
кого, нет ли, желающих сходить посмотреть как-то не нашлось. Но факт
остается фактом, стоило нам огрызнуться со всех стволов, и стрельба в нашу
сторону тут же закончилась. Обосрались горные орлы моментально.
Потом комполка брызгал слюной и крыл Свина матом, не стесняясь солдат,
прямо перед строем, пугал военной прокуратурой, грозил сорвать погоны и
обещал наслать на него все кары небесные. На что тяжело глядевший все время
разноса на него исподлобья пьяными, он частенько прикладывался к бутылке,
налитыми дурной кровью глазами старлей там же перед строем рубанул командиру
прямо в лоб:
- Да я лучше на весь остаток жизни в тюрьму сяду, чем позволю этим