"Максим Михайлов. Мы все осетины " - читать интересную книгу автора

шпаг, высекающих друг из друга искры, всего лишь забавная игра в которой она
знает все ходы наперед, и еще до первого выпада планирует в какой именно
момент позволит мне насладиться иллюзией добытой в тяжелой борьбе победы. Ну
или точным неожиданным выпадом, легко обходящим самую надежную защиту,
сразить меня наповал. Тут уж как повезет... Главное в том, что как
прирожденная фехтовальщица, даже молоденькая неискушенная женщина на голову
превосходит самого опытного, гордящегося сотнями прошлых побед ловеласа. И
на самом деле никакого поединка нет, есть только забавная игра, результат
которой всегда известен заранее. Что ж может оно и так, но сражаться все
равно каждый раз приходиться в полную силу. Иначе соперница может решить,
что ты слишком слаб для нее. Итак, мой выпад!
- Вы знаете, на самом деле, я вовсе не художник, - я говорю спокойно и
ровно, глядя ей прямо в глаза.
Есть! Вот этого она не ожидала, в темной глубине зрачков против воли
мелькает удивление, чуть вздрагивают губы, а голова склоняется еще ниже к
плечу. Туше! Теперь она ждет объяснений. Она в них заинтересована, и ее
внимание будет приковано к тому, что я сейчас скажу. Это первый проблеск
интереса лично ко мне.
- Художник, это тот, кто умеет создавать образы. Творить из ничего
новые неизведанные миры, пусть даже полностью похожие на уже существующие,
но все же неуловимо отличные от них. А я своего рода фотограф, я просто
воспроизвожу, то, что вижу в данный момент перед собой.
Она тихонько вздыхает. Напряженность возникшая в ее позе пропадает, а
на губах вновь начинает играть пока еще робкая улыбка. Все ясно, этот тип
просто кокетничает, набивая себе цену. Так она сейчас думает. Ну что ж, это
хорошо! Клинок ее шпаги решительно отводит мою в сторону, отбивая нацеленный
в сердце укол. Она не замечает, что это инстинктивное движение раскрывает
одну из уязвимейших для всех женщин сторон бытия. На это я и рассчитывал,
моя рапира, ловко вывернувшаяся из соприкосновения изящных стальных жал
устремляется прямиком туда.
- Однако иногда мне везет и тогда я встречаю особенных людей. Людей с
лицами не похожими на другие, обычные, стандартные, резко отличающиеся от
обычной серой массы. С лицами, одухотворенными, что ли, светящимися в
толпе... Лицами за которыми стоит какая-то тайна. Таких людей всегда хочется
рисовать, и в процессе работы, вдруг понимаешь, что рисуешь ты не просто
сидящего перед тобой человека, а некую его внутреннюю суть. Что-то
свойственное только ему одному. И тогда портрет оживает, он становится уже
не просто отражением оригинала, а тем, что видит за оригиналом художник.
Ведь мы очень наблюдательны, гораздо наблюдательнее, чем обычные люди, мы
видим истинную суть, за привычно носимой человеком маской.
Туше! Нет более сильной наживки для любой представительницы прекрасного
пола чем публичное признание мужчиной ее исключительности, непохожести на
остальных. Даже нет особой разницы с каким знаком подана эта
исключительность, с плюсом, или минусом. Женщина охотно согласиться, как на
роль ангела, так и на роль демона, лишь бы не оставаться в унылом стаде
середнячков, приподнявшись над ним своей яркой индивидуальностью. На самом
деле в той или иной мере это свойственно им всем, каждая в глубине души
считает себя неповторимой и неотразимой, истинной королевой, просто подчас
непонятой и неоцененной грубым своим окружением. Иногда на этом не грех и
сыграть, только играть нужно тонко и обязательно искренне, откровенная ни на