"Вацлав Михальский. Храм Согласия ("Весна в Карфагене" #4) " - читать интересную книгу автора

- А без документов?
- Не знаю и не скажу! - игриво засмеялась Верочка.
- Если ты сбежала на фронт сразу после школы, в шестнадцать, а на
фронте ты с сорок третьего, значит, двадцать седьмого года рождения. Слушай,
а почему ты сбежала?
- Почему? Какая ты, Нина, странная! У меня мама и папа историю в школе
преподавали. А тут история делается, а я буду за печкой сидеть?!
- Понятно. Значит, тоже хочешь преподавать историю. Ну валяй! Вспомнишь
первое впечатление, тогда и скажешь. А пока ты, Лиза. Какое у тебя
воспоминание?
Снайпер Лиза была самая неприметная среди них: малорослая, худенькая,
сутуловатая, узкоплечая, с мелкими и как бы стертыми чертами лица. Правда,
когда она подкрасилась, попудрилась, подвела брови, стала очень даже ничего,
прямо-таки миловидная. Такие лица высоко ценят гримеры: артистов с блеклыми
лицами они делают настоящими красавцами и красавицами - грим хорошо ложится,
ничто не мешает.
- А мы расказаченные, - начала Лиза.
- Как это "расказаченные"? - удивилась Верочка. - Мы по истории не
учили. Наверное, раскулаченные?
- Нет. Раскулаченные были вы, русские, хохлы и прочие, а казаки были
расказаченные.
- А вы что, не русские? - озадаченно спросила повариха Нюся.
- Мы тоже русские, но другие. Нас расказачили, и стал голод. Помню, как
я всегда хотела есть, а мама делала оладики из лебеды с половой, на воде.
Вот как я ждала эти оладики, только и помню, а больше ничего не помню.
- А ты? - обернулась Нина к Александре.
Александра была не готова к откровениям. Если бы этот разговор случился
до войны, а точнее, до того момента, как мама рассказала ей, что она никакая
не дочь уборщицы Ганны Карповны и красноармейца Галушко, а графиня
Мерзловская, то скорее всего она рассказала бы сейчас о своем первом
жизненном впечатлении, тем более что оно сохранилось в памяти яркой
картинкой. Да, раньше, наверное бы, рассказала, а теперь все так
запуталось... И что ей рассказывать?... Про уборщицу тетю Нюру или про
графиню Анну? Та смута, тот дискомфорт, что поселились в ее душе в последние
годы, не давали возможности ответить взаимной искренностью подругам по
несчастью. Александра остро позавидовала Лизе, которая не побоялась сказать
"мы расказаченные", не побоялась признать себя изгоем.13 Лиза удивила
Александру еще сильнее, чем осенивший себя крестом генерал. Снайпер Лиза
пришла на войну из глухой таежной деревни, где главным промыслом была охота,
отсюда она и снайпер. И пришла на войну Лиза не как казачка, а как
сибирячка, и наверняка нигде не было записано, что она казачка, а она возьми
и ляпни!
Александра Александровна навсегда запомнила, как в конце войны в людях
что-то сдвинулось, особенно в тех, кто не раз видел смерть лицом к лицу и
выстоял с честью. Такие люди уверились в своих заслугах перед Отечеством,
подняли голову и стали позволять себе то, что в начале войны было для них
просто немыслимо. Запомнила она и то, как быстро власть почувствовала этот
опасный для нее дух вольности и тут же дала понять победителям, что они
никакие не личности, а те же поднадзорные, что были до победы. Почти все
прославленные полководцы, начиная с маршала Жукова, были отправлены