"Вацлав Михальский. Для радости нужны двое ("Весна в Карфагене" #3) " - читать интересную книгу автора

Сашенька сама помечала холщовые хлястики новых сапог Адама, их подарил
ему на свадьбу начальник госпиталя Грищук от себя лично и от имени хирургов,
находившихся под началом Домбровского. Грищук сказал:
- Дарю тебе данные сапоги от себя лично и от имени твоих
братцев-хирургов! И как бы далеко ты в этих сапогах ни ушел, всегда помни
наш ППГ. В добрый путь!
Сапоги были на два номера больше ноги Адама, но это даже радовало: пока
можно поносить их на теплый носок, а там и портянку сверху не грех намотать,
зима, наверное, опять будет лютая...
К вечеру третьего дня официального Сашиного замужества госпиталь, в
котором служили молодожены, был почти готов к передислокации, подбирали
"хвосты". Начальник ППГ (полевого подвижного госпиталя) Константин
Константинович Грищук так и скомандовал на общем построении:
- Подобрать хвосты! Осмотреться. Через двадцать минут всем быть
готовыми к маршу. Ра-зой-дись!
Погода начала портиться еще с утра, всем стало понятно: прости-прощай,
бабье лето! Небо заволокло рыхлыми тучами, было сыро и зябко. Далеко на
востоке время от времени раздавалось тяжелое уханье, может быть, немцы
бомбили прицельно, а может, просто сбрасывали груз, чтобы веселей удрать
восвояси. К осени сорок второго года наша истребительная авиация уже многому
научилась, да и ряды ее значительно пополнились, так что разбойничать
безнаказанно немецким бомбардировщикам удавалось не всегда, хотя и
удавалось.
После полудня наступила глубокая тишина. Госпитальный народ радовался
тишине и тучам - с ними было спокойнее. А к вечеру неожиданно подул сильный
верховой ветер, в тучах стали образовываться разрывы, а потом и прогалины
голубовато-серого неба. Одна из таких прогалин, притом стремительно
расширяющаяся, пришлась как раз над расположением госпиталя.
Грищук, Саша, Адам и его подопечные братцы-хирурги стояли тесной
кучкой, вяло переговариваясь о том о сем. Все у всех было собрано, уложено,
водители прогревали моторы, изготавливаясь к маршу, а остальные просто
нудили, переживая известные своей никчемной унылостью последние
предотъездные минуты.
- Фотки людям покажи, - попросил Адама Грищук, - покажи фотки!
- Саша, фотографии у тебя? - спросил Адам.
- Нет, у тебя в полевой сумке, - ответила Саша, - в дареной. - И она
благодарно улыбнулась Константину Константиновичу.
- Да-да, вот они, - расстегнув кожаную полевую сумку, сказал Адам,
достал пачку фотографий и пустил их по кругу.
- Ты глянь, как тучи растаскивает, - задрав голову к небу, сказал
Грищук, - нехорошо! - И побежал к передней по ходу будущего движения
автомашине. И всем было слышно, как он кричит, перекрывая шум двигателей,
чтобы водители подавали вперед. Он кричал:
- Рассредоточиться! Интервал пятьдесят метров. Рассредоточиться!
Стоявшие близко друг к другу машины тронулись с места, поползли,
растягиваясь по дороге.
- Какая разница - рассредоточиться, не рассредоточиться! - задиристо
бросил младший из хирургов, рыженький тезка Саши, который был всегда не
согласен с каждым предыдущим оратором.
- Не скажи, Александр, - не поддержал его хирург Илья, отличавшийся