"Николай Григорьевич Михайловский. Таллинский дневник " - читать интересную книгу автора

центре города все было по-старому! в пруду плавали утки со своими выводками,
белочки прыгали прохожим на плечи, шумели ручьи, сбегая с утесов, в плетеных
корзинках продавали цветы. Не удержавшись от искушения, я купил маленький
букет незнакомых, похожих на колокольчики, нежно окрашенных цветов.
Человек с цветами в руках еще не вызывал удивления, хотя жизнь уже
перестраивалась на военный лад. Создавался рабочий полк, истребительные
батальоны. В цехах таллинских предприятий, там, где делали посуду и разный
кухонный инвентарь, теперь готовились выпускать минометы и мины к ним. А в
железнодорожных мастерских оборудовались бронепоезда, которые пойдут прямо в
бой. Тысячи таллинцев шли по утрам с лопатами и кирками на строительство
оборонительных укреплений. Война постепенно становилась бытом. Но так же,
как в мирное время, с учтивым поклоном официант ставил перед вами клубнику,
залитую взбитыми сливками, и маленький оркестр, расположившийся в глубине
эстрады, исполнял популярную до войны "Кукарачу".
В центре города, в кафе под большим полосатым шатром, сидели за
столиками шумные компании: мужчины в легких кремовых костюмах, дамы в
изысканных туалетах. Им некуда было спешить. Часами они просиживали за
порцией мороженого, не торопясь, тянули через соломинку коктейли и тоже
говорили о войне... со смехом и злорадством. Они не маскировались, не
прикидывались друзьями Советской власти. Наоборот, они открыто ждали
фашистов, ждали возможности вернуть фабрики, дома, магазины, ставшие в 1940
году народным достоянием.
Я выглядел, вероятно, нелепо - в морской форме с пистолетом на ремне, с
противогазом на боку, с чемоданом в одной руке и букетом колокольчиков в
другой. Знакомый журналист, которого я встретил у штаба флота, смерил меня с
ног до головы скептическим взглядом и спросил:
- Ты откуда же такой взялся?
- Из Ленинграда.
- А цветочки? Это не противогаз ли у тебя в дороге зацвел? Кстати, ты
хоть умеешь им пользоваться?
- Не очень.
- Нам скорее потребуется винтовка, чем эти сумки, - с видом знатока
произнес он.
- Ты думаешь?
- Не думаю, а знаю. Немцы-то у Пярну. Скоро и сюда подкатятся.
Я удивился: ведь Пярну - это сто с лишним километров от Таллина.
Однако, к счастью, мой коллега ошибся. Это "скоро" наступило лишь через
два месяца.

* * *

Помнится, я зашел в Дом партийного просвещения, обширное белое здание,
расположенное по соседству с Политуправлением Краснознаменного Балтийского
флота.
В умывальной комнате я увидел обнаженного по пояс человека. Фыркая от
удовольствия, он лил на голову воду, его лицо - продолговатое, худощавое, с
большим выпуклым лбом - показалось мне знакомым.
- Простите, - неуверенно начал я, - вы очень похожи на одного
ленинградца.
- Ленинградца? - переспросил меня незнакомец, вытираясь широким