"Николай Григорьевич Михайловский. Час мужества " - читать интересную книгу автора

- Обстановка, сами видите... - объяснял Голев. - Мы в пятнадцати милях
от острова Стеншер. Машины вышли из строя, а надо дойти туда своим ходом.
Если не починим за ночь, утром нас снова начнут бомбить...
Подгорбунский задумался:
- Так то оно так, только что там в машине, надо по смотреть.
Голев представил Подгорбунского полковнику Потемину, возглавлявшему
походный штаб, и, получив от него "добро", спустился со старшим лейтенантом
в машину.
- У меня все вышло из строя, - механик беспомощно развел руками. -
Ремонт может быть только на заводе...
Подгорбунский вместе с Голевым в сопровождении механика осмотрели
котлы, машины... Положив руку на плечо своему коллеге, Подгорбунский сказал:
- А что, если соберем умелых ребят, - они наверняка найдутся, и
попробуем без завода.
- Пробовать можно. Только, думаю, бесполезно, ведь нужны материалы,
приспособления, запасные части механизмов. Где их возьмешь?
- Ну а если мы останемся без хода, на рассвете прилетят фашисты, и нам
с вами хана, механик, придется рыбку кормить...
Решили действовать. В тот же час командиры штаба продолжали поиск среди
пассажиров механиков, кочегаров, слесарей. Собрали небольшую группу. И эти
люди, воодушевленные инженером Подгорбунским, взялись за дело. Вместе с
горсткой добровольцев работал и Голев, впервые после студенческой практики
на заводе взявшись за молоток и зубило.
За ночь было совершено настоящее чудо. К рассвету ввели в строй котел,
машину, и "Казахстан" своим ходом подошел к острову Вайндло.
Приказ штаба был высаживаться не всем сразу: сначала бойцам с
техникой - им надлежит занять круговую оборону, потом раненым.
- Вы остаетесь на "Казахстане", - сказал полковник Потемин, обращаясь к
Голеву и Подгорбунскому. - Все хозяйство на вашу ответственность.
- Есть, товарищ полковник! - отвечали оба.

Помню возвращение эскадры в Кронштадт 28 августа 1941 года. Нас,
принявших по пути холодную балтийскую купель, пересадили на тихоходный
пароходик "Ленинградсовет". Он шел со скоростью шесть узлов, больше
пятидесяти раз на него налетали немецкие самолеты. А на ходовом мостике
стоял не какой-нибудь морской волк, а лишь старший лейтенант Николай
Николаевич Амелько. Самолеты входили в пике - он смотрел в небо, руки
управляли машинным телеграфом. Оставалось дивиться его безошибочному
расчету, он умел поймать тот самый критический момент, когда от самолета
начинали отделяться бомбы. Тогда по его команде корабль, шедший полный
ходом, отворачивал в сторону или даже застывал на месте, и бомбы летели в
воду. Снаряды у нас кончились, смолкли зенитки, и выручало только искусное
маневрирование, ни одна бомба не попала в цель. Да, это был талантливый
моряк, проявивший себя в самые трагические дни. Не удивительно, что он стал
потом адмиралом, командовал Тихоокеанским флотом, занимал пост заместителя
главнокомандующего Военно-Морским Флотом СССР...
И точно так же Голев со своими машинами, можно считать, чудом дошел на
израненном, наполовину сгоревшем транспорте "Казахстан". Когда он появился
на рейде, команды боевых кораблей, в том числе и крейсера "Киров",
выстроились по бортам, приветствуя героев, своим ходом добравшихся сперва до