"Николай Григорьевич Михайловский. Штормовая пора " - читать интересную книгу автора

корабли, в том числе крейсера "Киров", "Максим Горький", эскадренные
миноносцы. По скорости хода и вооружению они не имели себе равных за
рубежом.
В соответствии с доктриной того времени "кто силен в воздухе - тот
вообще силен" на флотах создавалась крупная морская авиация...
Почти изо дня в день на страницах "Правды" и других газет
публиковались материалы о боевой и политической подготовке флота, походах,
учениях, артиллерийских стрельбах...
Кронштадт - вотчина балтийских моряков - стал мне мил и дорог. Я
подолгу там жил на кораблях или в Доме флота, поддерживая самые дружеские
связи с работниками Политуправления и начальником Пубалта дивизионным
комиссаром Петром Ивановичем Бельским, который пользовался на флоте
большим уважением. Он был невелик ростом и тучен, с гладкой, будто
полированной, головой, но обладал завидной подвижностью и за день успевал
побывать во многих местах.
Как-то раз прямо с рейсового парохода я нагрянул к нему
посоветоваться, о чем бы следовало написать. Он снял трубку, позвонил
оперативному дежурному штаба флота, узнал, какие корабли готовятся к
выходу в море и предложил:
- Сходите на сторожевике. Новый корабль. Летит быстрее лани.
Пронесетесь с ветерком. Посмотрите, как отрабатываются боевые задачи, и
будет вам нужный материал...
Я тут же отправился на знаменитую кронштадтскую "Рогатку". В
невероятной тесноте борт к борту стояли там десятки кораблей. Среди них
затерялся небольшой сторожевик "Пурга", куда послал меня Петр Иванович.
Корабль находился в часовой готовности. Вечером мы вышли в море. Поход
продолжался двое суток. Решались учебно-боевые задачи, были зачетные
стрельбы. По возвращении в Кронштадт я опять явился к Петру Ивановичу и
показал первоначальный набросок корреспонденции, которая называлась "В
дозоре". Он одобрил и сказал, улыбаясь:
- Ну вот видите, что значит окунуться в самую гущу моряцкой жизни.
Неделями живя в Кронштадте, я ежедневно звонил в наш корпункт,
передавал материал, разговаривал с Львом Семеновичем, согласовывал свои
дальнейшие действия.
В статьях и очерках, публиковавшихся в "Правде" перед войной, часто
встречается имя старого русского линкора "Марат" (бывший
"Петропавловск") - корабля, который пользовался особенно большим вниманием
прессы. И не только потому, что он был флагманом Балтики. В 1938 году
"Марат" имел самые крупные успехи в боевой и политической подготовке и
занял первое место среди кораблей Военно-Морского Флота СССР. По этому
случаю он носил на трубе красную звезду - эмблему первенства. Но гораздо
важнее были не эти внешние атрибуты, а непрерывное творчество, которым
отличались маратовцы, особенно артиллеристы под командованием капитана
3-го ранга Константина Петровича Лебедева. Это он создал на корабле
своеобразный морской полигон со множеством приборов, придуманных и
построенных самими маратовцами. На этом миниатюрном полигоне ежедневно
разыгрывались "бои" и артиллеристы учились управлять огнем. Все командиры
по очереди проходили "корабельную академию". Углубленная подготовка
командиров, усиленные тренировки личного состава - все это сказывалось на
результатах зачетных стрельб. "Марат" выходил в море, стреляя днем и