"Василий Мидянин. Коричневое" - читать интересную книгу автора

Оно кисло-сладкое, покалывает язык и оставляет на зубах оскомину - зубы
начинают скрипеть, будто свежевымытые волосы. Едва только первая порция
коричневого поступает в организм, как тот начинает работать, словно хорошо
смазанная машина. Ничего вроде бы принципиально не меняется, но окружающее
пространство ощущается совсем по-другому. Ты уже не понимаешь, как мог
обходиться без коричневого всего пять минут назад. Ты смотришь на других
людей и не можешь понять, как они ухитряются жить без коричневого. Ты не
способен представить, как будешь обходиться без коричневого несколько часов
спустя, когда его действие закончится.
А потом наступает приход - словно огромная кувалда, обмотанная ватой, с
размаху бьет тебя по черепу.
- Ухтышка! Вот это приход! - заценил Семецкий. - Убиться с тумбочки до
полного отпада башки! Будто все внутренности подпрыгнули, а потом снова
опустились.
- Мы действительно подпрыгнули, идиот! - рявкнул Митрич. - Я наехал на
кошку!
- А.
Семецкий притих.
- Коричневое действует вдруг, но далеко не сразу, - сказал я. -
Подождите минут пятнадцать-двадцать. Пусть всосется в кровь.
- Я чувствую прилив сил, - сказала Лэсси.
- Это фантомные ощущения, - пояснил я. - Самовнушение.
- По-моему, зрение обостряется, - заметил Бенедиктуc Канада, скользя
глазами по строчкам в своем наладоннике. - Буквы стали четче видны.
- Фикция, - произнес я. - Дождитесь коричневого прихода. Вы сразу его
почувствуете. Ошибиться невозможно.
- Мидянин, глянь-ка, что! - снова раздался удивленный голос
Семецкого. - Раньше я так не умел. Или мы опять наехали на кошку?
Я обернулся и увидел, что Юрайя с любопытством разглядывает небольшое
красное пятно, невесть откуда взявшееся на боковом стекле. Затем он вытянул
указательный палец, коснулся окошка, и на стекле осталось еще одно пятно,
ярко-синее. Семецкий повел пальцем по диагонали - на стекле проявилась синяя
полоса.
- А теперь зеленым, - сказал Юрайя и тем же пальцем заштриховал синюю
полосу зеленой елочкой.
Опа. Похоже, меня воткнуло, а я так ничего и не почувствовал. Да и не
только меня.
Действительно, уже полминуты я ощущал странный психологический
дискомфорт, но пока не придавал этому значения. Однако после опытов
Семецкого в изобразительном искусстве меня немедленно пробило на измену. Во
имя Альмонсина-Метатрона, кто все эти причудливые существа и для чего они
едут со мной в этом рычащем, зловонном железном экипаже? Я осторожно
покосился влево, туда, где сидела мерзкая мускусная тварь, после некоторых
колебаний идентифицированная мной как Янкель. Плоская старческая голова
пресмыкающегося торчала над воротником джинсовой куртки на длинной и тонкой
шее, огромный кадык обтягивала зеленая пергаментная кожа, больше похожая на
чешую. Кстати, Янкель - что обозначает это слово? Оно было знакомым, но
наотрез отказывалось что-либо обозначать. Как, впрочем, и подавляющее
большинство других знакомых слов, которые плясали у меня в голове, никак не
складываясь во что-либо осмысленное.