"Дмитрий Алексеевич Мищенко. Синеокая Тиверь (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

весны.
- Бабуся, - очнувшись, Миловида зовет старуху, свою постоянную
собеседницу поздними длинными вечерами. - Слышите, бабуся!
- Чего тебе?
- Научите свою внучку быть хозяйкой.
- Учись, кто тебе не дает.
- Так вы ж и не даете.
- Опомнись, девка. Откуда взяла такое?
- Потому что таитесь от меня, не говорите про обычаи рода.
- Такое скажешь. Чего же нам таиться, да еще с обычаями?
- Откуда я знаю? Когда закладывали новый дом, то носили туда что-то
ночью и шептались между собой, мне же ни слова. Что я, чужая вам?
- Не чужая - маленькая. Малым же не все можно знать.
- Мне уже можно.
Бабка довольно засмеялась из темноты:
- Смотрите на нее, какая прыткая. Вот когда вырастешь, тогда и скажу.
- А то я не выросла! Вот... - Она берет бабкину руку и прикладывает к
тугим, выпуклым персям. - Разве не девка?
Старая замолчала, растерявшись, а Миловидка, пользуясь ее
замешательством, продолжала:
- У меня уже есть ладо, бабушка. Такой сильный да красивый. Батюшка
сказал, летом, а может, и весной возьму с ним слюб.
- Прикуси язык, девка!
- Почему?
- Мало сладости в замужестве. Поживи, пока молодая да зеленая, при
отце с матерью, почувствуй свободу молодую, погуляй, а потом и замуж
пойдешь. Девка ты вон какая пышная да пригожая, на отцовском подворье не
засидишься.
- А если...
- Что "если"?
- А если я не могу без него? Снится он мне, бабуня. - Миловида
бросается к старой и обнимает ее. - Снится и видится. Такой родной уже,
такой сладенький, что и сказать нельзя!
Старуха не знает, что сказать внучке своей. Только гладит ее и
молчит. "Это Лада в ней заговорила, - думает сама тем временем. - А все же
рано! Боженьки, как рано!".
- Не давай воли сердцу, дитя милое. Слышишь, не давай. Полюбилась ты
Ладе, может, даже стала ее избранницей за доброту твою сердечную и красоту
телесную. А ты не поддавайся искушению, будь выше соблазна. Любовь с
милым - сладка ягода, да всего лишь на время. Дальше пойдут заботы, тяжкие
и черные дни. Зачем они тебе в таких летах? Говорю: насладись волей при
отце-матери, наберись ума, силы, а тогда и выбирай себе кого хочешь.
- Где же набраться мне ума, если вы таитесь от меня?
- Ах ты, господи, опять за свое. Скажу уж, коль такая любопытная.
Шептались и таились, потому что шли закладывать новую хату, а это делают
тайно от всех. В людях, чтобы ты знала, много зла. Потому и таились от
них.
Старая улеглась поудобней и тихо, чтобы никто не слышал, стала
рассказывать внучке:
- Род крепок тогда, когда крепки древние обычаи. Потому что обычаи -