"Барбара Майклз. И скоро день" - читать интересную книгу автора

откровенный звонкий смех.
На обратной стороне карточки, которую я вручила кухарке, я написала:
"Мне необходимо повидаться с вами. Речь идет о вашем внуке". Я не думала о
красоте слога, мне надо было как можно короче изложить причину своей
настойчивости. Когда кухарка вернулась, я уже была готова к тому, что она
выставит меня за дверь, но вместо этого она жестом предложила мне следовать
за ней.
Мои каблуки выстукивали дробь по каменному полу, затем их цокот
заглушил ковер, потом мы опять услышали, как отдаются мои шаги, теперь уже
по мрамору; это были единственные звуки, сопровождавшие нас по дому. Вряд ли
я смогла бы описать комнаты, коридоры и холлы, по которым мы проходили:
сердце, казалось, выскочит из груди, в желудке чувствовалось противное
жжение, в ушах молотом отдавался перестук каблуков. Мысли прыгали в моем
воспаленном мозгу. Я думала, что кухарка передаст меня дворецкому, горничной
или какому-нибудь лакею, но она все вела меня по бесконечным коридорам до
тех пор, пока мы не подошли к очередной двери и не открыли ее.
Комната была залита ярким солнечным светом. При взгляде на это
изумительное помещение с ослепительно белыми стенами и позолоченными
деревянными украшениями невольно напрашивалось сравнение с шампанским в
хрустальном фужере. В тот момент я была слишком взволнована, чтобы обратить
внимание на изящные детали отделки, глаза мои устремились на женщину,
сидящую за столом возле французских дверей. Она не встала при нашем
появлении.
Картина, которую я рисовала в своем воображении, рассыпалась, как
стекло от удара камнем. Конечно, в наше время любой может ошибиться,
представляя себе пожилого человека, но я была готова поклясться, что
женщине, которую я видела перед собой, было чуть больше сорока лет. Солнце
падало на нее таким образом, что невозможно было ошибиться в определении ее
возраста. Я допускаю, что умелое использование хорошей косметики может
скрыть следы, оставленные беспощадным временем на лице человека, но не до
такой же степени... Ее чистый высокий лоб отметал всякие мысли о
косметических средствах. Волосы были изумительного оттенка серебристой меди,
глаза казались серыми, правда, без того стального блеска, которым отличался
взгляд Барта, они были темнее и напоминали старинные тонированные зеркала.
Я была уверена, что выгляжу совершенно бестактной, разглядывая хозяйку.
Ее губы неожиданно приоткрылись, и она негромко произнесла:
- Вы ведь не говорите по-итальянски, не так ли?
- Нет, извините.
- В таком случае мне придется говорить по-английски, хотя я и не люблю
этот язык. Вы писали мне, причем не единожды. Я надеялась, что, не получив
от меня ответа, вы поймете, что я не желаю поддерживать с вами никаких
отношений.
Я попыталась вставить хоть слово, но она прервала меня повелительным
жестом.
- Я не могла даже предположить, что вы предпримете попытку явиться
сюда. Если вы рассчитываете вытянуть из меня деньги, то боюсь, что вас ждет
разочарование. Я не намерена давать вам ни пенни. Я достаточно ясно
изъясняюсь?
- Более чем ясно.
- Великолепно. - Она отвела от меня взгляд и тронула кнопку звонка,