"Альфред Эдвард Вудли Мейсон. Вилла Роза " - читать интересную книгу автора

нас. Ему повсюду мерещатся козни Дрейфуса <Дрейфус Альфред (1859-1935) -
офицер Генерального штаба Франции, был обвинен в 1894 году в продаже
секретных документов Германии и приговорен к пожизненной каторге.
Впоследствии выяснилось, что обвинение было несправедливым, а решение
военного трибунала - предвзятым>. Это дело не выходит у него из головы. Как
бы ничтожна ни была убитая женщина, он должен найти у нее письма,
обличающие очередного Дрейфуса. Но вы же знаете, таких людей тысячи -
простые добрые обыватели, которые во всех преступлениях всегда готовы
обвинить еврея.
Ано кивнул.
- Знаю. Однако когда антисемитизмом заражен следователь полиции - это
очень неприятно. Пойдемте.
На полпути от ворот к вилле дорога разветвлялась, и на другой тропе
они увидели молодого крепыша в узких черных брюках.
- Это шофер?- спросил Ано.- Мне нужно с ним поговорить.
Комиссар подозвал шофера.
- Серветаз, отвечайте на все вопросы этого мосье.
- Конечно, мосье комиссар,- откликнулся шофер. Вид у него был
озабоченный, но отвечал он охотно и без малейших признаков страха.
- Как давно вы служите у мадам Довре?- спросил Ано.
- Четыре месяца, мосье. Я привез ее из Парижа в Экс.
- И поскольку ваши родители живут поблизости отсюда в Шамбери, вы
решили воспользоваться возможностью их навестить?
- Да, мосье.
- Когда вы попросили хозяйку отпустить вас?
- В субботу, мосье.
- Вы просили выходной именно на вчерашний день, на вторник?
- Нет, мосье; я просто попросил отпустить меня на день, когда это
будет удобно мадам.
- Так. Когда мадам Довре сказала вам, что вы можете поехать к
родителям во вторник?
Серветаз колебался. Вид у него стал несчастный. Он неохотно ответил:
- Мосье, это не мадам Довре сказала.
- Не мадам Довре! Тогда кто же?- резко спросил Ано.
Серветаз переводил взгляд с одного мрачного лица на другое; наконец он
ответил:
- Мадемуазель Селия.
- О,- протянул Ано.- Мадемуазель Селия. Когда именно она вам это
сказала?
- Утром в понедельник, мосье. Я мыл машину. Она вошла в гараж с
цветами, которые срезала в саду, и сказала: "Я была права, Анри. У мадам
доброе сердце. Можете ехать завтра поездом, который выходит из Экса в час
пятнадцать и приходит в Шамбери в два девять".
Ано насторожился.
- "Я была права, Анри" - это ее точные слова? И "У мадам доброе
сердце". Ну же, ну, говорите!- Он предупреждающе поднял вверх палец.- Но
будьте внимательны, Серветаз.
- Это ее подлинные слова, мосье.
- "Я была права, Анри. У мадам доброе сердце"?
- Да, мосье.