"Н.Метелева. Венок гор" - читать интересную книгу автора

спросила ты меня, хочу ли я быть тебе сыном? Могу ли?
- Я спасала нас, малыш. Ты забыл.
Он засмеялся. Сильный, с плечами широкими, как распахнутые крылья,
совсем взрослый "малыш". И не скажешь, что ему шестнадцать, этому мужчине с
задубелой кожей, исполосованной страшными шрамами. Если бы не шрамы, он был
бы красив. Как бог. Бесстрашный и беспощадный. У богов не бывает сердца, они
ж не люди. Нелюди. И он не пощадил:
- Нас?! Ты себя спасала. Да не смогла.

***

Он не забыл ничего. Три года ему было, не должен бы помнить, а помнил.
Как вечером зашли в дом четверо женщин, окружили маму. Вель заулыбался: ему
нравились хороводы. А мама побледнела, закричала: "Не дам! Меня забирайте! А
его не дам! Беги, Вель! Беги к папе, сынок!" И завыла дико, по-звериному.
Испуганный мальчонка сиганул в ночь, оскалившуюся кровавой луной. Куда
тут бежать, когда темень кругом, и собаки спущены? Когда отец уж второй
день, как на дальней охоте, и только завтра вернется?
Вель забился в овчарню. А скоро мама нашла его там, - страшная,
растрепанная, с налитыми кровью глазами, светившими, как гнилушка. Хихикая и
пуская слюни, она с вилами гонялась за сыном, давила обезумевших ягнят -
только хруст и хрип стоял. Вель, задыхаясь от ужаса, верещал: "Мама!
Мамочка!" Пытался спрятаться под овечье брюхо, полз на четвереньках между
мельтешащих копыт, уже не чуя, как эти копыта ступают на него, сдирают кожу,
ломают ребра, пальцы. А мамочка - нет, не мама! бешеное чудище с личиной
мамы! - с лютой силой откинула вилами заслонявшую Веля овечку, словно пучок
соломы, и вонзила окровавленные зубья в плоть сына. И не рванись он тогда
изо всех своих тощеньких щенячьих сил, попала бы не в ногу, а в живот.
Не жить бы Велю, если б мамина сестрица Порека - сама еще ребенок - не
прибежала на смертные крики. И Пореке бы не жить - оборотень с маминым лицом
стряхнул мальчика с вил, ринулся на десятилетнюю девчонку, топча ее, как
былинку...
Отец спас. Отец, раньше времени вернувшийся с охоты, словно почуял
неладное.
Об этом Вель уже потом узнал, когда очнулся. И еще узнал, что нет у
него больше ни отца, ни матери. Осталась только малолетняя тетка Порека,
сама едва живая. Ушел его отец в Вечьи горы, и унес на руках жену, лишенную
ума Бабьим Кругом. Унес любимую свою, им же убитую.
Говорили: потому отец вернулся раньше положенного срока, что напарника,
зверем покалеченного, в лесу бросил. Не спас, домой на себе не потащил.
Оставил на смерть лютую, зверью на растерзанье. Отца его старого без
сына-кормильца оставил. Думал, - никто правду не узнает. Никто не накажет.
Чужак он был, лишь месяц в селении прожил, в силу Вечьего Круга не верил. Не
знал, что малый круг вечоры родную пролитую кровь везде чует, видит, где
погасла искра из родового очага. Прежде, чем отец Веля домой вернулся, бабы
возмездие вершить начали, кровь за кровь брать. Так говорили.
Говорили: догнали убийцу жены своей. Уже в горах стрелой достали,
опрокинули в реку на дно ущелья вместе с ношей его страшной. Но разве же
Вель мог поверить в то, что говорили?