"Джон Меткалф. Торжествующий мертвец." - читать интересную книгу автора

часовня около кладбища усиливала атмосферу пустынности. Без всякой цели,
не из праздного любопытства, а просто так, в силу душевного опустошения я
набрел на кладбище и пошел вдоль могил. Невдалеке я заметил человека
направлявшегося ко мне,
Около кладбищенской стены я замедлил шаги. Земля для новых
захоронений здесь на использовалась, а могилы были неухоженными, заросли
ежевикой и обычной густой травой. То здесь, то там мелькали даты
захоронений: 1830, 1813, 1770... Внезапно меня привлекла одна надпись. В
верхней части крупного камня, так же, как другие, поросшего лишайником,
покосившегося от непогоды, было выбито "Приваче". Ниже можно было
разглядеть: Рауль. Умер в 1873.
Я услышал шаги. Это был тот самый человек, которого я видел на
дороге. Он был, возможно, мелким торговцем или фермером. На меня и могилу
посмотрел хмуро, с явным неодобрением.
Дернув головой, он спросил:
- Месье, очевидно, знает, чья это могила?
В замешательстве я пробормотал:
- Да, я... знаю. Нет, я не могу... Я хочу сказать, что это имя одного
известного мне человека.
Человек сделал шаг назад, перекрестился и холодно произнес:
- Ладно... надеюсь, месье известно, что это нехорошее имя... Будьте
здоровы, сударь.
После этого он стал медленно удаляться. Подчиняясь внезапному
импульсу, я догнал его.
- Почему, кто, кто это был? - спросил я. - Он был преступником или...
Голос у меня дрожал. Человек внимательно посмотрел на меня, и мне
показалось, что нас прошило током.
- Нет, месье. При жизни он не был преступником, но... Он замолчал,
потом пальцем указал на дату. - Это, месье, год его смерти. Здесь, на
камне. Вроде все правильно. Мой отец был сельским старостой и все об этом
помнил. Да я сам видел запись о его смерти в журнале церковного прихода.
Больше ничего сказать вам не могу, кроме того, что он умер почти
восемьдесят лет назад, в 1873 году...
Он вновь перекрестился и ушел. На этот раз я не стал его
останавливать. Я был просто в панике. Казалось бы, мой разговор должен был
подготовить меня к новому удару. Но я склонен был рассматривать большую
часть его суждений как бред сумасшедшего. К тому же он вероятно сожалел о
сказанном. Теперь же история, поведанная другим человеком, приобрела новое
содержание и вес. Меня охватило леденящее душу дыхание беды, способное
лишить разума и психического равновесия. Рауль, если это был он... умер
восемьдесят лет назад... Что же заставило этого рассудительного гражданина
так подозрительно и осуждающе говорить со мной?
Подождав, пока он не скроется из вида, я поспешил в замок.
В тот же вечер я получил согласие Вэньона просить Годериха в
ближайшее время приехать сюда и присоединиться ко мне. Шесть дней я провел
здесь без всякой пользы. Сын упорно продолжал избегать меня и как можно
больше времени проводить вне дома. Я даже не знал конкретно, где и когда
он ест. До бесконечности продолжаться так не могло. Его необходимо было
как-то увезти. Но я сомневался в том, что смогу сам притащить его домой.
Другой путь - обратиться за помощью к полиции - французской или