"Жеральд Мессадье. Царь Давид " - читать интересную книгу автора

- Высотой семь футов, а голова большая, с целого ребенка! - сказал
солдат с выпученными глазами.
Они стояли на торговой площади Вифлеема, обсуждая между рядами
разложенных на прилавках салата и дичи, арбузами и связками лука победы царя
и войну, которая опять началась. Там было много солдат, офицеров, которые,
как обычно, пришли понаблюдать за обеспечением царской армии,
расположившейся в долине Элаха.
- Никогда не покончишь с филистимлянами, они словно саранча! - с
горечью сказала старая женщина. Она потеряла на войне пятерых сыновей.
Солдат, казалось, никого не слышал.
- А руки вот такие! - продолжил он. - Сила! Сила! Сила демонов! Я
видел, как он поднял с земли мужчину, одного из наших, и задушил его, сжав
руками!
- Да, я слышал о таких людях, - сказал другой. - Это анакимы.
- Это филистимляне, - поправил солдат.
- Это анакимы из рода филистимлян, - настаивал тот. - Я их узнал еще до
тебя. Они живут в краях Гефа.
- Да, так, Гефа, - согласился солдат.
- Людей ростом семь футов не существует, - вмешался молодой человек.
Это был Давид, сын Иессея, который пришел на базар продавать ягнят, так
как приближался праздник. Его три брата - Елиав, Аминадав, Самма - были в
лагере, в армии царя Саула. Он никогда не слышал, чтобы братья рассказывали
о таком великане.
- Я его видел своими собственными глазами! Спроси у своих братьев, они
в армии! - обиделся солдат. - Этого великана зовут Голиаф. Он пришел бросить
нам вызов, оскорбить нас, и никто не осмеливается напасть на него. Его каска
и его кираса из бронзы отлиты специально для него, они весят пятьдесят семь
килограммов!
Женщина вскрикнула.
- Пятьдесят семь килограммов, но столько весит молодой человек, ты
отдаешь себе отчет? - воскликнул крестьянин.
- Я отдаю отчет, - сказал солдат. - А его железное копье весит семь
килограммов!
- Только молния смогла бы покончить с таким чудовищем! - сказал
продавец фруктов и овощей.
Давид попросил у него гроздь винограда; тот протянул ему, но в обмен
молодой человек должен был играть ему на гуслях на свадьбе сына.
- Ну, тогда еще гроздь винограда, - сказал Давид, хитро улыбаясь.
- Был бы ты птицей, я бы тебя посадил в клетку, и ты пел бы, не
торгуясь, - сказал мужчина. Его дочь наблюдала за сценой. Ей было пятнадцать
лет; она пожирала Давида глазами, в то время как он обрывал виноград и
разгрызал каждую виноградину, выплевывая косточки.
- Да, но дело в том, что я не птица, - прищурившись, сказал Давид.
- Ты так играешь, словно птицы поют. Почему я должен тебе платить?
- Виноград растет сам по себе, зачем я должен петь, чтобы получить его?
Присутствующие разразились хохотом, в последнюю очередь вместе со всеми
рассмеялся и торговец фруктами. Еще слышалось кудахтанье беззубой старухи.
- Ты - лис, - снова сказал торговец фруктами.
- Тогда побереги птицу, - сказал Давид, бросая нежный взгляд на дочь