"Робер Мерль. Уик-энд на берегу океана " - читать интересную книгу автора

достигал умопомрачительной силы. Майа в отчаянии прижался к земле.
Послышался оглушительный удар, многоступенчато подхваченный эхом. Земля
сотрясалась.
- Теперь они не в суда, а в нас бьют, - произнес рядом чей-то голос.
Майа поднялся. Метрах в двадцати отсюда из крыши виллы валил черный
дым. Затем вспыхнули языки пламени. "Именно в нас", - подумал Майа. И
поискал глазами укрытие. Но разве такие вот виллы, легонькие, как шалаши,
разве это настоящее укрытие. Хотя от осколков они предохранят. Вдруг, на
глаза ему попались широкие двери, наполовину прикрытые металлическими
жалюзи. Он нырнул туда. И оказался в крохотном гараже. Чья-то машина,
стоявшая на подставках и укутанная старым желтым одеялом, занимала почти
весь гараж. Майа опустил за собой металлические жалюзи и огляделся вокруг.
Один! Он вздохнул с облегчением. Ему казалось, что, вырвавшись из этого
скопления людей, он избежал опасности. Обогнув машину, он пробрался в
дальний угол гаража, прислонился к стене. Зажег сигарету. Наконец ему
удалось сделать несколько затяжек. Ноги уже не дрожали.
Теперь только он почувствовал, как напряжен каждый его нерв. Грохот на
берегу достиг такой силы, что, казалось, человеческий организм не способен
его вынести. Майа зажал уши ладонями. Но ничего не помогало. Вся эта громада
гулов звучала в самом его теле. Он уже не боялся, чувствовал, что этот
нечеловеческий гул вывернул его наизнанку, довел до исступления, опустошил.
Он даже подумал - а вдруг звук подобен воздушной волне и тоже может убить.
Майа присел в дальнем углу за машиной. Подтянул оба колена к
подбородку, обхватил их руками. Огляделся вокруг. Стены, очевидно,
кирпичные. Сам гараж низенький, ах да, вспомнил, над ним площадка, втиснутая
между двух вилл. Так что воздушная волна ему вроде не страшна. Да еще на
дверях металлические жалюзи.
Прошло несколько секунд. И Майа снова подумал, уже в который раз, с тех
пор как очутился тут на берегу моря, уж не сон ли все, что с ним происходит
в последние дни. То, что он совсем один здесь в чьем-то чужом гараже, сидит
на земле, покуривает сигарету и ждет смерти. Все это нелепо. Какой-то
абсурд, как-то ужасно несерьезно. Майа вдруг припомнился его собственный
гараж в Примероле. Пожалуй, он не больше здешнего, и там и сейчас стоит его
машина, тоже на подпорках и тоже прикрыта старым желтым одеялом, а к четырем
углам одеяла пришиты веревочки, чтобы не сползало. Но он-то, он-то сам
забился в чужой гараж, сидит, не шевелясь, рядом с машиной, которая
принадлежит не ему, забился в уголок и ждет смерти. Он машинально поглядел
на часы. Стрелки показывали половину пятого. Тут только он вспомнил, что
забыл вчера часы завести, и поднес их к уху. И несмотря на грохот зениток,
он расслышал четкое тиканье секундомера. Родной милый звук, дошедший к нему
из далекой дали, нескончаемое тихонькое постукивание, говорившее о том, что
жизнь на земле еще не умерла, что где-то, не здесь, конечно, продолжают идти
часы, упорствует надежда.
Вдруг засвистело громче обычного, он совсем скорчился, перестал дышать.
И почти сразу же последовал оглушительный разрыв, со звоном вылетели где-то
рядом стекла, гараж пошатнуло, и Майа ударило по затылку с такой силой, что
он упал ничком.
Когда он снова открыл глаза, он увидел, что стоит на коленях,
ухватившись рукой за задний бампер машины. Он удивился этой своей позе и
попытался встать на ноги. И встал с первой же попытки, к великому своему