"Робер Мерль. Остров (роман)" - читать интересную книгу автора

- Адамо голоден, - раскатисто захохотал Оту и вырвал
Парсела из объятий дочери, что вызвало в толпе новый приступ
веселья. - Входи, Адамо, - добавил он, описав рукой широкий
полукруг, и изящным, исполненным подлинно царственного величия
жестом он отпустил толпу, все так же добродушно смеясь и
лукаво подмигивая, будто никогда он и не сомневался, что
"Блоссом" непременно придет на Таити и Адамо вернется к ним.
Меани усадил Парсела на циновку и опустился напротив
гостя, не сводя с него глаз. Кожа у юноши была более темного
оттенка, чем у сестры, и Парсела, как всегда, поразило резкое.
несоответствие между нижней и верхней частью его лица:
по-девически округлый подбородок, большой рот с пухлыми губами
и неожиданно крупный орлиный нос, глубоко сидящие в орбитах
глаза, осененные угольно-черными ресницами, что придавало лицу
задумчивое, почти суровое выражение.
- Э, Адамо, э! Э, Адамо! Э, Адамо, э! - твердил он то
грустно, то радостно, стараясь передать модуляциями голоса
нахлынувшие на него воспоминания четырехлетней давности. И он
ритмично хлопал ладонью по циновке, словно под этот глухой,
мерный стук легче было представить себе счастливое будущее
озаренное присутствием Друга.
- Э, Адамо, э! Я помню, как ты боялся акул в лагуне,
вдруг проговорил он.
Он захохотал, а Оту и Ивоа последовали его примеру. Ведь
правда, Адамо боялся акул, боялся их миленьких акул в лагуне.
Меани стремительно, как пружина, поднялся с места,
нагнулся над Парселом, охватил его голову ладонями и в знак
любви тихонько стукнулся лбом о его лоб. Потом, положив руки
на плечи гостя, стал осторожно похлопывать его пальцами по
спине, восторженно на него глядя.
- Э, Адамо, э! - твердил он, не зная, как выразить
словами всю силу своей любви.
- Ауэ! - проговорил Оту. - Дай ему сначала поесть! За
разговорами много не съешь!
Ивоа протянула Парселу полное до краев блюдо, и, еще не
разглядев как следует его содержимое, Парсел уже по запаху до-
гадался, что ему предлагают сырую рыбу в лимонном соку. Меани
присел у входа, опершись спиной о косяк двери, а Оту устроился
у другого косяка, но так, чтобы не заслонять от гостя вид на
берег и лагуну. Подав пищу отцу и Меани, Ивоа не села на
циновку, а опустилась на колени справа и чуть позади гостя и
стала ждать, так как этикет запрещает таитянке есть
одновременно с мужчинами. Пальмовым листом она отгоняла от
Парсела мух и время от времени шутливо хлопала его по плечу.
Парсел чувствовал на себе ее взгляд, и сам краешком глаза
поглядывал на темную копну ее волос, но головы повернуть не
решался.
На Парселе были только брюки да рубашка; солнечные лучи,
вливаясь волнами в хижину, ласкали его босые ноги. С левой
стороны дверного проема вырисовывалось на светлом фоне темное