"Д.С.Мережковский. Св.Тереза Иисуса ("Испанские мистики" #1) " - читать интересную книгу автора

нужны были все новые книги, чтобы страсть мою утолить". В эти дни начала она
писать, вместе с братом своим, Родриго, рыцарский роман.
Было время, когда яснейший гидальго Алонзо де Агумада еще не видел
никакого зла в рыцарских книгах. В мрачном сводчатом покое, с валявшейся в
углу кучею ржавых рыцарских доспехов - броней, шлемов, щитов и мечей, -
проводил он дни и ночи за чтением этих книг и едва не помешался от них так
же, как Рыцарь Печального Образа, дон Кихот Ламанческий.
Дети верят в сказки, а взрослые, не только в Испании XVI века, но и
всегда, везде, верят в рыцарские или им подобные книги, с тою разницей, что
детям, чтобы верить в сказки, не надо сходить с ума, а взрослым надо.
Если бы друзья дона Алонзо прочли "Дон Кихота", то, может быть, увидели
бы, что эти два рыцаря схожи почти во всем: был и этот, как тот, ростом
высок и страшно худ, с таким же, как у того, простым и печальным лицом, с
детски ясными голубыми глазами и ангельски доброй улыбкой; так и этот,
подобно всем гидальго Старой Кастилии, казалось бы, и в нищенском рубище,
[был] благороднейшим рыцарем "яснейшей крови". Оба едва не помешались от
рыцарских книг, но, опомнившись, прокляли их и хотя дон Алонзо не сжег их,
но сделал, может быть, лучше: велел их отнести на чердак, на съедение
крысам. И умерли оба, как добрые христиане, почти как святые. "Я уже не дон
Кихот Ламанческий, а гидальго Алонзо Квиджано Добрый", - скажет Дон Кихот,
умирая. То же мог бы сказать, в смертный час, и гидальго Алонзо де Агумада,
потому что, вплоть до имени, все у них было общее.
Может быть, в те дни, когда еще он сходил с ума от рыцарских книг,
маленькая Терезина, любимая дочка его, робко, на цыпочках, входила в комнату
его, и, положив ей руку на голову, он улыбался ей грустно и ласково, так,
что ей казалось, что от этой руки входит в нее какая-то сила; она еще не
знала, что это чудная и страшная сила Мечты. Когда же снова обращал он
усталые и воспаленные от чтения глаза на недочитанную страницу, девочка все
так же робко, на цыпочках, выходила из комнаты, как от только что уснувшего
тяжелобольного уходят потихоньку, чтобы его не разбудить.
Как-то раз, может быть в поисках пропавших утюгов и гладильной доски
или других домашних вещей, донья Беатриче поднялась на чердак и, увидев в
самом дальнем и темном углу груду валявшихся пыльных книг, взяла одну из них
и зачиталась ею так, что не слышала, как зазвонили к вечерне; когда же,
наконец, услышала, то вздрогнула и потихоньку, крадучись, сошла вниз, в
комнату свою, точно сделала какое-то недоброе дело. Но, на следующий день,
опять пошла туда же, взяла начатую книгу и, спрятав ее под одежду,
спустилась, боязливо оглядываясь, как воровка, в спальню свою, где почти всю
ночь провела за чтением. Так же и в следующие дни ходила на чердак за
книгами и перенесла их почти все, одну за другой, в комнату свою, где
запирала на ключ в большой кованый сундук из-под приданого. Прятала ключ под
подушку, а по ночам, вставая, читала до зари. Видела часто, как мавры едят
гашиш и курят опиум: так же и она опьянялась рыцарскими книгами. Знала, что
это очень дурно, но как ни боролась и ни мучилась, не могла противиться
соблазну медленно и сладостно отравляться мечтой и находить в ней все, чего
не было у нее в жизни.
Однажды, войдя потихоньку в спальню, увидела она, что маленькая
Терезина, стоя над открытым сундуком, читает книгу с таким жадным вниманием,
что не слышала и не видела, как она вошла. Броситься хотела к ней мать,
вырвать у нее книгу, спасти, - но этого не сделала, может быть, потому, что