"Абрахам Меррит, Ханнес Бок. Чёрное колесо " - читать интересную книгу автора

Мы все ближе и ближе подходили к острову, пока не оказались всего в
полумиле. И тут течение повернуло и понесло нас вдоль берега. Никакого следа
бухты или места, где можно бросить якорь. От узкого белого пляжа поднимались
почти отвесные высокие песчаные дюны, отмель тянулась очень далеко. На
вершинах дюн со странной упорядоченностью росли кусты и одинокие пальмы. Они
больше всего походили на пучки серо-зеленых волос на лбу гиганта, лицо
которого скрывалось под водой. Ни одной дюны без кустов и хотя бы
единственной пальмы с перистыми листьями над стройным узловатым стволом.
Я снова услышал крик Бенсона. Он куда-то показывал и размахивал
биноклем, в который изучал берег. У руля столпилось много народу: леди Фитц
с Буриловым, Сватловы, а также Пен. Я присоединился к ним, и Бенсон, к моему
удивлению, чрезмерно бурно встретил меня, протянул бинокль и проревел:
- Глядите, костоправ! Гавань Бенсона! Нет, Счастье Бенсона, клянусь
Господом! Смотрите - вон туда!
Я поднял бинокль и увидел проход в дюнах, узкий пролив, за которым
виднелось большое водное пространство - лагуна. Но сможем ли мы туда
попасть? Сверхъестественно, как и раньше, Бенсон прочел мою мысль:
- Конечно, доберемся! Счастье Бенсона, говорю вам!
С левого борта спустили лодку на шесть весел, куда сели самые крепкие
моряки; гичка находилась слева, но на долю лодки выпадала самая трудная
работа. Ей предстояло удерживать корабль против течения. Тросы натянулись.
Дизель протестующе закашлял, но под присмотром Маккензи не заглох. Клипер
развернули поперек течения. Мы были у входа в пролив. Фут за футом "Сьюзан
Энн" начала вползать в него.
Пролив оказался глубоким, но узким, острые клыки рифов в нескольких
футах над поверхностью угрожали с обеих сторон. Природа расположила их с
такой же странной регулярностью, как и растительность на дюнах, так что они
напоминали широко расставленные зубы, и клипер двигался, словно в пасти
какого-то спящего морского чудовища, которое может в любой момент проснуться
и раздавить его.
Пляж вдоль моря напоминал рукоять серпа. Изгибающийся берег пролива
справа от нас служил обратной стороной лезвия. Между нами и ним теснились
коралловые клыки. Левый берег тоже изгибался, но не так грациозно, как
правый. Он был пологий, заросший, и маленькие мангровые рощицы приближались
к нам, будто грозили остановить наше продвижение.
Солнце уже коснулось горизонта, окунуло расплавленные лучи красного
золота в море, как гигантская круглая плавильня, которую неожиданно
раскрыли. Когда мы достигли конца пролива, солнце скрылось за горизонтом.
Справа по борту находился заросший высокой травой берег, он резко
заворачивал внутрь, образуя мыс, за которым ничего нельзя было разглядеть.
Мы вошли в лагуну. Она оказалась широкой, глубокой и
хрустально-чистой-жидкий изумруд в тускнеющем свете. На дне виднелись
кораллы, морские веера и анемоны, подобные пульсирующим живым аметистам, к
кораллам жались медузы с волнистыми краями, похожие на фантастические цветы,
а среди водорослей мелькали яркие тропические рыбки. Отмели у берега были
усыпаны множеством серебристых раковин, чистый песок пляжей казался
бледно-розовым в сумерках.
С востока лагуну защищал подъем острова. Гавань была великолепная. Мы
проплыли несколько сот футов. Заскрипели лебедки, загремели якорные цепи, и
мы остановились, оказавшись у длинной отмели. Ее выгнутый конец уходил почти