"Ицхак Мерас. Вечный шах" - читать интересную книгу автора

Но он даже не улыбнулся. Я думаю о том, что Янек не обязан жить в
гетто. Он мог бы быть свободным. Мог бы ходить по всем улицам города, даже
по тротуару, мог бы получить документы на свое имя. Он мог бы пойти за
город, в лес. Мог бы выйти в поле, на большой широкий луг. Сидеть посреди
луга на мягкой травке, собирать цветы, а потом лежать на спине и смотреть в
небо. Небо синее-синее, с белыми облаками-лодками. А кругом пахнет трава, и
все вокруг...
Я тихонько трогаю звезду, пришитую на груди у Янека. Все уголки
пригнаны крепко, по инструкции. А материал обычный, только желтого цвета. Из
такой материи можно сделать косынку, можно сшить рубашку или еще
что-нибудь...
Янек смотрит на меня своими глубокими глазами. Смотрит рассудительно,
как старик.
- Ты чудак... - говорит мне Янек. - Ты большой шахматист... - говорит
Янек спустя минуту. - Но ты еще многого не знаешь... - продолжает он и
улыбается.
Я только слушаю и смотрю на него во все глаза.
- Ты думаешь, что гетто - только в гетто, - говорит мне Янек. Напрасно
ты так думаешь, Изя. Там, дальше, - тоже гетто. Только и разнице, что наше
гетто огорожено, а там - без ограды.
Я снова хочу сказать: "Ты большой человек, Янек".
Но я молчу.
Мы оба молчим.
Мы идем и идем.
Я сам не знаю куда.
Янек опять заводит разговор.
- Нам надо поговорить, Изя, - начинает он. Этого я уже совсем не
понимаю.
- Мы же поговорили, - отвечаю я. - Что еще ты хочешь мне сказать? - Я
ничего не сказал еще, Изя. Видишь...
Снова "видишь". В который раз за этот вечер?
- Видишь... - говорит Янек и опускает глаза. - Я хотел бы тебе
сказать... Я хочу попросить тебя... Ты не обидишь Эстер? Мейки нет, и я
теперь ее брат.
Я не знаю, что ответить. Я словно онемел.
- Я за нее жизнь могу отдать, - говорит Янек. - Ты не обижай ее, Изя.
Она... такая... сам знаешь...
Что с ним? Зачем он говорит мне это? Я мог бы сказать ему, что я Шимек,
а Эстер - Бузя. Мы с ней Шимек и Бузя. Разве Шимек может обидеть Бузю?
Я мог бы это сказать, но говорю совсем другое:
- Я мог бы и обидеться, Янек. Я мог бы даже подраться с тобой, если б
ты не был ее братом. Как ты можешь такое думать? Тебе не стыдно, Янек?
Он еще ниже опускает глаза, нагибает голову.
И широко, по-детски широко улыбается.
Потом Янек вскидывает голову. Он не смотрит на меня, но я вижу, как
вздрагивают его ресницы - он жмурится, словно в чем-то виноват, и хочет
просить. у меня прощения.
- Конечно, - говорит Янек. - Я давно знал, что ты хороший друг и не
сделаешь ничего плохого. Но все-таки я должен был поговорить с тобой.
Правда, Изя? Ведь мы должны были поговорить, да?