"Виктор Меньшов. Купи себе Манхэттен... (Бабки на бочку)" - читать интересную книгу автора

Я подошел и слегка оттолкнул молодого, шкурки упали на землю. А я
повернулся к мотороллеру.
- А ну-ка, выгружай, хозяин, - велел я пожилому.
Тот хотел что-то сказать, но глянул куда-то мне за спину и крикнул
громко:
- Не смей, Егорка! Брось, говорю! Не замай!
Я обернулся, и тут меня что-то ударило в лоб. Да так сильно, что я
покачнулся. Провел по лбу рукой, на ладони кровь. А Егорка уже выцарапывал
из земли обломок второго здоровенного камня, но бросить его не успел. Я
прыгнул вперед и ударом ноги выбил камень из его рук. И тут злость за
подлый удар, а ещё больше - за ускользающую из рук добычу, замкнули во мне
какие-то проводки. Я резким ударом сбил с ног хотя и крепкого, но ещё
совсем молодого парня.
Он попытался встать и опять схватиться за камень, но выворотить его
сразу из глинистой почвы Егорке не удалось, и тогда он вскочил на ноги и
бросился на меня с кулаками. Спокойно отведя его боковые удары, я коротко
двинул его прямым в челюсть. Парнишка подсекся на полушаге и рухнул, словно
мешок. Я, конечно, ударил слишком жестко, но я завелся и разозлился.
За спиной у меня послышался грохот. Я оглянулся. Из кузовка пытался
выскочить на помощь сыну отец с железным прутом в руках. Но его встретил
Димка. Он рванул его на себя, схватив за кисть, державшую прут, подсек
сзади ноги, и принял его руку на колено. Раздался хруст и глухой вскрик, и
мужичок, скорчившись, завалился на бок. Рука явно была сломана. Димка
подбежал к нему и ещё раз ударил ногой, и ещё раз. Мужик перевернулся на
живот, пытаясь спрятать лицо и покалеченную руку под себя, Димка снова
ударил, тот перевернулся, упал на больную руку и дико вскрикнул.
Я тем временем подбежал к мотороллеру, стал выбрасывать на землю
шкурки. Димка тоже подскочил и принялся железным прутом крушить хилое
трехколесное создание. Очухавшийся сынок пытался встать и помешать нам, но
отец хрипло крикнул ему:
- Не лезь, Егорка! Не лезь...
И закашлялся. Заплевал кровью. Сын кинулся к нему. А мы, совсем
потеряв головы, озверев от безнаказанности и ярости, крушили их старенький
драндулет. Нас пытался остановить хозяин, он что-то кричал и махал на нас
сучковатой палкой, но мы словно оглохли. Нас хватала за рукава, смешно
подпрыгивая на больных ногах и плача в голос, хозяйка, она совала нам и
рассыпала по земле деньги, и наши, и те, что дали ей избитые нами мужики.
Остановились мы оба, как по команде, словно внутри нас что-то
выключили. Тетка сидела на земле, протягивая нам скомканные деньги,
порванные и растоптанные. Парнишка, не совсем ещё придя в себя, тормошил
отца, которому, судя по всему, было совсем худо. Голова у него все время
заваливалась набок. А к нам подскочил дед, хозяин.
- Вы чего это, ребятки?! - напустил он на нас. - С ума посходили, что
ли? А ну, марш в машину!
Мы с Димкой топтались, никак не могли сообразить, что же предпринять и
что это на нас нашло... Мы искренне жалели уже о случившемся.
- Вы бы и вправду, мужики, шли по домам. Ехали бы отсюда, - подошел к
нам здоровенный дядя из соседнего дома. - Не стоит оно того, чтобы людей
так долбить. Не годится так-то. Идите отседова, не ровен час озлится народ,
поломаем мы вас тут, уходите от греха.