"Виктор Меньшов. Я боялся - пока был живой" - читать интересную книгу автора

Мои прежние навыки сразу всем нужны стали. Если бы не болезнь, мог бы
заколачивать серьезные деньги. А так вот: видя мою беспомощность и
ограниченные возможности передвижения, заказы мне достаются самые что ни на
есть дешевые. Не доверяют те, кто побогаче.
А зря: голова-то у меня на месте. Да и болезнь моя не смертельная,
правда, я про это никому не рассказываю, но вам скажу: жуткая лень у меня.
Ну такая жуткая! Иногда не то, что ходить, даже сидеть лень.
Правда, вот тут я себя пересиливаю. С трудом, но все же пересиливаю.
Сижу! Но вот чтобы ходить...!
Сижу я, значит, как-то вечерком на балконе, воздух нюхаю, кузнечиков
слушаю...
Вот тут и начала происходить вся эта безумная история.
Фонари на нашей улице не горели. Стоять стояли, но не горели. И воды
горячей вторую неделю не было. И свет периодически выключали.
Только что прошел короткий летний дождик, и оставшиеся в листве капли
тяжело скатывались, шлепаясь на влажный асфальт.
Я совершенно откровенно скучал.
Темнота сгущалась, и даже совсем редких в это время прохожих не было
видно с моего балкона.
Я размышлял: почему это все революции моментально отражаются на нашем
бытовом обустройстве? Захватывают ведь в первую очередь не коммунальные
службы, а банки, вокзалы, телеграфы. Я стал вспоминать профессии всех
известных мне революционеров и деятелей реформы.
Среди них были юристы, дети юристов, генералы, даже лесорубы, но я
так и не припомнил ни одного работника коммунальных служб. Так же я не
припомнил фактов захвата котельных, дворницких, мастерских электриков,
ЖЭКов.
Так и осталось для меня загадкой, почему все же всегда во времена
социальных преобразований начинаются перебои со светом, теплом, горячей
водой и прочее. Странно...
Не знаю, куда завели бы меня досужие размышления, но под окном
раздался скрип с трудом открываемой двери.
Интересно, интересно...
Я протянул руку за спину, нашарил на стеллаже диктофон и включил его,
сам еще не зная толком зачем.
Скорее всего, сделал это от праздного любопытства и от безделья.
И только включив диктофон, удивленно оглянулся за спину. Стеллаж, с
которого я только что взял диктофон, находился у противоположной стенки!
Попытался дотянуться до нее рукой, но чуть не вывалился из кресла, так и не
дотянувшись. Взглядом смерил расстояние: метра три, не меньше.
Недоуменно пожал плечами и решил оставить разгадку этого
феноменального явления на потом, жадно слушая, что же происходит за окном.
А под окном моим нервно беседовали Нинель Петровна Беленькая и
Арнольд Электронович Беленький.


Глава вторая

Арнольд Электронович стоял возле стены, держась за сердце, а Нинель
Петровна как могла, уговаривала его: