"Виктор Меньшов. Фомич - ночной Воин " - читать интересную книгу автора

уверенность в том, что простоит, не пошатнувшись тысячу лет. На столе
тускло поблёскивала стеклом лампа "летучая мышь".
Я качнул её, и к моему удивлению в ней забулькало, заплескалось.
Открыв лампу и подвернув фитиль, я попробовал поджечь его. Фитиль
загорелся! Загорелся на удивление ровным, без копоти, светом.
В этом блёклом, но всё же хоть каком-то, свете живого огня избушка
ожила, в ней как-то сразу потеплело, не то, что при свете электрического
фонарика. Погасив его, в целях экономии батареек, я подошёл к этажерке и
повертел ручки приемника.
Я вертел их просто так, из праздного любопытства, но приёмник вдруг
ожил, в нем что-то щёлкнуло, загорелся круглый зеленый глаз, раздался
легкий хрип.
От неожиданности я едва не отпрыгнул. Судя по отсутствию тропы, изба
была брошена очень давно. До ближайшего села, из которого я пришёл сюда, -
километров пятьдесят, если не больше, и когда я выходил оттуда, заметил по
дороге поваленные, полусгнившие столбы, к тому же без проводов. Около самой
избушки я вообще никаких проводов не заметил. Но, тем не менее, приёмник
ожил и потрескивал, и посвистывал частотами...
- Может, на батарейках? - мелькнула шальная мысль.
Но тут же я сообразил остатками разума, что в этот ископаемый ящик
просто некуда вставлять батарейки.
Приёмник пыхтел и булькал, явно желая высказаться, вопреки всем
законам физики и логики. Я повертел верньер настройки. На всех частотах был
шорох и свист. Я загнал бегунок шкалы до отказа влево, он ушел, ускользая
за оконце шкалы настройки. Опять раздался щелчок, и отчётливый голос
сказал, откашлявшись:
- Ещё рано...
Я вздрогнул и замер, вслушиваясь, но больше ничего, кроме шороха и
свиста, не услышал.
Решив, что всё это мне просто показалось, я выключил приёмник и пошёл
к печке распаковывать рюкзак.
Перелив часть воды во второй котелок для чая, поставил на печку воду
для каши, достал крупу, тушёнку, отнёс на стол миску, ложку, кружку, хлеб,
жестянку с чаем. Потом наколол походным топориком лучину, положил вместе с
берёзовой корой под дрова, заботливо уложенные в печке, и поджёг.
Я достаточно опытен в походной жизни, ещё со школы увлекаюсь
туризмом, но мои навыки кострового не помогли мне в разжигании русской
печки. И дрова были сухие и звонкие, и кора, и лучина загорались быстро и
весело, но стоило прикрыть дверцу печки, как всё моментально гасло, дым
валил в комнату.
Что я только не делал! Я и растопку перекладывал, и дрова тоже, и в
печку дул старательно, - ничего не помогало...
- Не, братка, так у тебя дело не сладится. Открой заслонку,
угоришь...
- А ты почём знаешь? - увлечённый растопкой, не очень вежливо фыркнул
я.
И тут же опять едва не подпрыгнул, хватаясь за топорик и
оглядываясь...
Он стоял, прислонившись к косяку прямоугольной двери, вырисовываясь
тёмным силуэтом. Я готов был поклясться, что закрыл за собой дверь, но