"Виктор Меньшов. Фомич - ночной Воин " - читать интересную книгу автора

Стояло жаркое и весёлое лето, а на сердце у меня было зябко, пусто и
одиноко.
Увы, сказка закончилась.
Я всё дальше уходил от болота, углубляясь в лес...


Глава вторая

Избушка. Фомич...

К этой крохотной, кособокой избушке я вышел, когда уже изрядно
потемнело. Избушка оказалась очень кстати. Я как раз окончательно понял,
что основательно заплутал, и двигался вперед из чистого упрямства, на самом
деле уже не отыскивая даже дорогу, оставив это до утра, а выбирая
подходящее место для ночёвки. Надвигались сумерки, и продолжая лезть в лес
наобум, я рисковал заплутать ещё больше.
К тому же, высверкивая дальними бесшумными молниями, надвигалась
гроза, по всем признакам, весьма нешуточная. Всё это превращало перспективу
ночевки под открытым небом в очень сомнительное мероприятие.
Избушка стояла на горке, а под горкой протекал ручей, из которого я
напился, умылся, и предусмотрительно, чтобы не спускаться ещё раз вниз,
набрал воды в котелок. После этого поднялся по пологому склону.
Людей в этих краях не бывало, судя по всему, много лет. По крайней
мере, не было видно ни одной тропинки, ведущей к избушке. Так что мне
пришлось повозиться, протаптывая себе дорожку через заросли вымахавшей выше
меня ростом крапивы, которая сильно изжалила руки, и даже по щекам мне от
неё досталось. Но все же упорство моё победило. Я осилил крапиву, подошёл к
крыльцу, сбросил рюкзак и огляделся.
Вид избушка имела нежилой. На заднем дворе, заросшая гигантскими
лопухами, темнела покосившаяся низкая, сильно разрушенная ограда и густые
заросли высокого кустарника. Сразу под горой, за кустарником, к избушке
стеной придвинулся лес, чёрный и молчаливый перед грозой. Даже немного
жутковатый...
Осторожно ступая, я поднялся на подгнившее, на каждый мой шаг
отзывающееся жалобным протяжным стоном крылечко. Открыл на удивление легко
поддавшуюся дверь и, слегка пригнувшись, вошёл.
При свете карманного фонарика мне удалось рассмотреть, что вся
избушка состоит из одной комнаты, добрую треть которой занимает большая
русская печь, и заботливо уложенные сбоку от неё дрова, сверху которых
лежала предусмотрительно приготовленная для растопки берёзовая кора.
Вдоль стен стояло несколько широких скамеек, на одной из них небрежно
сваленные лежали овечьи шкуры, и я с радостью подумал, что спать придется
не в спальнике на голой земле, а почти с комфортом и в тепле.
В углу пристроилась этажерка, накрытая вязаной салфеткой. Я был очень
удивлён, встретив здесь предмет мебели, про который я уже за давностью лет
позабыл.
На ней красовался старинный радиоприёмник, я такие только в старых
фильмах видел: здоровенный такой ящик. Около тщательно задёрнутого
цветастыми занавесками окна стоял самодельный стол, сбитый из толстых
досок. Сработанный мощно и грубо, он всем своим видом внушал непоколебимую