"Г.Мелвилл. Израиль Поттер: Пятьдесят лет его изгнания " - читать интересную книгу автора

услышал тихие пророческие стоны сосны, разбуженной первым дыханием утра. И
подобно ее вечнозеленой хвое, все фибры его сердца затрепетали, из его глаз
полились слезы. Но он вспомнил суровую черствость отца, поведение своей
возлюбленной, которое казалось ему предательством, и, вскинув узелок на
плечо, зашагал вперед.
Израиль решил направить свой путь в малообжитой край, лежавший между
голландскими поселениями на Гудзоне [11] и поселениями янки на Хусатонике.
Так он рассчитывал сбить с толку своих преследователей. По той же причине
первые десять-двенадцать миль он шел не по дороге, а напрямик через леса -
он не сомневался, что дома его скоро хватятся и за ним будет послана погоня.
Его предприятие увенчалось успехом; месяц он батрачил у фермера, а
когда урожай был убран, ушел из долины Гудзона к берегам Коннектикута.
Познакомившись там с путешественником, который намеревался исследовать
неведомые области у истоков этой реки, Израиль отправился с ним и много миль
то усердно греб, то тянул лодку бечевой. Потом он вновь нанялся в батраки на
три месяца, чтобы в конце этого срока получить вместо платы участок в двести
акров в Нью-Гемпшире. Такая дешевизна земли объяснялась не только
необжитостью этого края, но и опасностями, которыми он изобиловал. Тамошние
глухие леса кишели хищными зверями, но не только они внушали страх
немногочисленным поселенцам, знавшим, что стоит им забыть осторожность, как
их могут убить или увести в плен канадские индейцы, которые со времен
Французской войны [12] пользовались каждым удобным случаем, чтобы совершить
набег на беззащитную пограничную область.
Однако хозяин Израиля не отдал ему обещанного участка, и, понимая, что
ему нечего искать помощи у закона, Израиль (который, несмотря на всю свою
храбрость - в минуты опасности даже бесшабашную, - много раз на протяжении
жизни проявлял редкостное терпение и кротость) был вынужден отказаться от
надежды расчистить среди лесов поле и построить себе там жилище и отправился
искать иных средств пропитания. Как раз в это время отряд королевских
топографов снимал карту верховий Коннектикута, и Израиль нанялся за
пятнадцать шиллингов в месяц носить за ними мерные цепи, не подозревая, что
настанет день, когда ему придется бряцать королевскими цепями в темнице, а
не таскать их по доброй воле в родных лесах. Была уже середина зимы, и отряд
передвигался на лыжах. К вечеру они разжигали костры из сухих сосновых
сучьев, строили шалаш, готовили ужин и ложились спать.
Получив по окончании работ свою плату, Израиль купил ружье, порох и
свинец и стал охотником. Оленей, бобров и всякого другого зверя водилось тут
в изобилии. За два-три месяца Израиль добыл немало шкур. Я полагаю, ему и в
голову не приходило, что таким образом он учится метко бить не красную дичь,
а людей. Однако именно так приобретали сноровку те замечательные стрелки,
чьи пули косили врагов при Банкер-Хилле, те охотники-солдаты, которым Путнем
велел выжидать, пока они не различат белки вражеских глаз [13].
На выручку со своей охотничьей добычи Израиль купил участок в сто акров
ниже по реке, в местах, заселенных уже довольно давно, построил хижину и за
два лета собственными руками расчистил тридцать акров под пашню. Зимой он
охотился и ставил ловушки на пушного зверя. Через два года он продал свой
участок, уже хорошо обработанный, прежнему владельцу, и эта сделка принесла
ему пятьдесят фунтов чистой прибыли. Захватив всю свою наличность и меха, он
отправился в Чарлстаун на Коннектикуте (называемый иногда "Четвертым
номером") [14] и превратил их в индейские одеяла, краски и разные яркие