"Герман Мелвилл. Тайпи (роман написан в 1846 году)" - читать интересную книгу автора

Спустя два-три года после описываемых в этой книге приключений я как-то
очутился у здешних берегов на борту военного корабля, на котором тогда
плавал. В то время Маркизы находились во власти французов, и они с гордостью
утверждали, что благотворное воздействие их законов уже успело сказаться на
поведении жителей. Правда, при одной такой попытке усовершенствования нравов
ими было перебито человек полтораста обитателей острова Уайтайху - но об
этом умолчим. В те дни, о которых идет речь, в заливе Нукухива собрались все
корабли французской эскадры; и в ходе беседы между одним их капитаном и
нашим многоуважаемым коммодором француз выдвинул предложение, чтобы наш
корабль, как флагман американской флотилии, принял с официальным визитом
здешнюю царскую чету. При этом он с большим удовлетворением сообщил, что под
их неусыпным руководством царь и царица усвоили надлежащий взгляд на
собственное высокое положение и в торжественных случаях держатся со всей
подобающей солидностью. На борту корабля начались приготовления - их
величествам надо было устроить достойный прием.
И вот в ясный погожий день от одного из французских фрегатов отвалила
пестро изукрашенная гичка и устремилась прямо к нам. На корме ее возлежал
Мованна и рядом - его царственная супруга. Когда они приблизились к нам в
достаточной мере, им были оказаны все королевские почести: команда усеяла
реи, пушки грянули салют, и поднялся невообразимый шум.
Взойдя по трапу на палубу, где их со шляпой в руке приветствовал наш
коммодор, они двинулись мимо выстроившегося на шканцах почетного караула, а
оркестр грянул "Славься, царь каннибальских островов". Все шло как нельзя
лучше. Французские офицеры ухмылялись и строили самодовольные гримасы вне
себя от восторга, что августейшие особы так прилично себя ведут.
Их внешний вид, безусловно, был рассчитан на то, чтобы впечатлять. Его
величество был облачен в великолепный военный мундир, колом стоявший от
бессчетных шнуров и золотого шитья, между тем как его бритую макушку
скрывала огромная chapeau bras (Широкополая шляпа (фр.)) с плавно
колышущимися страусовыми перьями. Одно только было неладно в его царственном
облике: через все лицо шла вровень с глазами широкая полоса татуировки,
создавая впечатление, будто его величество носит большие темные очки; а
королевская особа в очках - это же бог знает что такое! В наряде же его
прекрасной смуглолицей половины флотские портные поистине явили весь блеск
своего национального вкуса. Она была обернута в легкое ярко-алое полотнище с
желтой шелковой бахромой понизу, которая едва достигала колен и открывала
всеобщему обозрению голые ноги, украшенные спирально татуировкой и несколько
напоминающие две Трояновы колонны в уменьшенном масштабе. А на голове у нее
красовался замысловатый тюрбан из лилового бархата с серебряными разводами,
увенчанный плюмажем из всевозможных перьев и перышек.
Скоро внимание ее величества привлекли любопытствующие члены экипажа,
столпившиеся на палубе. Из их числа она выделила одного старого морского
волка, чьи голые руки, босые ноги и распахнутая грудь были исписаны
китайской тушью гуще, чем крышка египетского саркофага. Невзирая на
тактичные намеки и прямые возражения французских офицеров, она тут же
приблизилась к нему и, заглядывая за пазуху его парусиновой робы, еще выше
закатывая его широченные штанины, с восхищением рассматривала открывавшиеся
при этом малиновые и синие узоры. Она прямо оторваться от него не могла,
ласкала его, обнимала и выражала свои восторг разными непонятными
восклицаниями и жестами. Легко себе представить смущение дипломатичных