"Агоп Мелконян. Мортилия" - читать интересную книгу автора

- Лучше бы помолчать, но раз уж тебе так хочется...
- Да, нам надо поговорить. Я обязательно должен поговорить с тобой,
Антония. Рассказать тебе уйму невероятных вещей. Мне даже страшно начинать
разговор об этом. Ведь я все время слежу за Мортилией.
- Я заметила. Зачем ты это делаешь, Альфред?
- Слежу за ее поведением, жестами, примечаю все. И страшно мучаюсь,
Антония. Знаю, что это не нормально. Теперь уже она и сама это видит - и
смотрит на меня с укором. Будто хочет сказать мне: папочка, оставь же меня,
наконец, в покое! Я приезжаю сюда отдохнуть, а ты ходишь за мной по пятам,
словно сыщик.
- И зачем тебе все это?
- Обещай, что не будешь смеяться надо мной. Может, все это - лишь
причуды моего больного мозга. Ведь, как тебе известно, я не вполне
нормален - после истории с чудищем... Послушай, Антония, я знал Мортилию до
ее рождения!
Ты городишь чепуху, Альфред.
- Может, все это и чепуха, но я действительно знал Мортилию до ее
рождения. Я знаю, что она может сделать в любой момент и как и почему она
это сделает. Знаю наперед каждое ее слово, каждое движение. Откуда же я мог
знать все это, Антония?
- Тебе так кажется. Мы это называем галлюцинаторной ретроскопией.
- Называйте как хотите, но для меня Мортилия - часть моего прошлого.
Часть моей прошлой жизни в Гринфильде. Я знаю о ней очень многое, чего мне
никто не сообщал. Вы с нею тайком переписываетесь, не правда ли, Антония?
- Ну и что тут такого, необычного? Она же моя дочь.
- Она написала тебе, что у нее есть друг, не так ли, Антония?
- Ну да, Альфред. Пора. Ей восемнадцать.
- И этот ее друг работает в банке, да, Антония?
- Да, Альфред. Служащие банка занимают хорошее положение в обществе,
они хорошо обеспечены. Не вижу здесь ничего плохого.
- И этого банковского служащего зовут Гарольдом, ведь так?
- Да, да! Читать чужие письма - это просто хамство!
- В том-то и весь ужас, Антония, что я их не читал... У этого клерка
будет странное хобби: он будет строить замки из спичек и умрет в сорок лет.
Рано облысеет, заболеет диабетом, затем сопьется и умрет сорока лет от роду.
- Это все лишь твои выдумки!
- Самое страшное, Антония, в том, что никакие это не выдумки. И что все
это уже было, хоть и далеко отсюда, хоть и в совершенно ином времени. Все
это было, я знаю, я это видел своими собственными глазами, и сейчас все
повторяется, каким-то странным образом повторяется.
- Что ты хочешь сказать?
- Ты помнишь, мы как-то говорили об одном снимке, спорили, кто на нем -
мама или Мортилия. Зря спорили, Антония. Это и мама, и Мортилия. Просто мама
и Мортилия - это одно и то же. Вот это-то и страшно, Антония, - одно и то
же. Мама родила меня, а потом произошло обратное. Понимаешь, я произвел на
свет свою мать. И пусть это называется галлюцинаторным бредом, или еще
как-то... Твои науки меня не интересуют. Я произвел на свет свою мать - вот
и все.