"Виталий Мелентьев. Индия, любовь моя (Журнал "Искатель", 1972, N 5)" - читать интересную книгу автора

сена и веток сжались в кучи дикие козы. Они били копытцами и лизали
брошенные в снег глыбы соли.
Странно, почему биологи не заинтересуются этой закономерностью: каждый
раз, когда приближается пурга, козы обязательно приходят к глыбам
соли-лизунца. Соль, видимо, помогает им переносить испытания ветром и
снегом.
Через несколько часов, когда по вершинкам деревьев пройдется первый
ветерок - жгучий, как аджика, и вкрадчиво ласковый, как звук электролы, -
козы уйдут в только им известные лощинки пережидать пургу.
Как это важно - не вмешиваться в жизнь зверья. Помогать ему в трудную
минуту, но не вмешиваться. Древние, проверенные предками инстинкты сделают
больше, чем самая добрая забота.
Хозяйство Андрея Сырцова, как и должно было быть, находилось в полном
порядке, и он, опять прикинув, сколько мяса ему предстоит сдать, сразу же
подумал, что теперь, когда дальние делянки расчищены, следовало бы
проверить сельскохозяйственные машины. Сев, правда, начнется еще через
пару месяцев, но проверить нужно сейчас: мало ли какие дефекты могут
выявиться. Лучше исправить их загодя и загодя же вызвать механика и его
летучку с запасными частями.
Он задумался, а потом стал дремать, но вскоре встрепенулся и
прислушался. По-комариному пищал контакт традевала, а с крыльца доносился
странный шорох. Легкий, тревожный шорох. Как будто там, на морозе, метался
и скребся в дверь мышонок. И этот шорох, и контактный зудящий писк
насторожили Андрея, прогнали дремоту. Тело еще вяло, нехотя напружинилось,
и тут только он вспомнил, что ему еще предстоит разговор по кольцевому
традевалу.
Даже удивительно, до чего его захватили тайга, хозяйственные заботы.
Никаких эмоций. А ведь кольцевой традевал - это всегда нечто из ряда вон
выходящее... Может быть, такое, что взволнует тысячи, а возможно, и
миллионы людей.
Но его, как это ни удивительно, почти не волновало. Вот как быть с
пошаливавшими на уборке и мелиоративных работах тракторами - это его
волнует. И возможность выращивания тростника и дикого канадского риса на
не поддающихся осушению болотах его тоже волнует. Тогда можно было бы
попросить завезти сюда несколько семей диких кабанов, и резервы леса будут
использоваться полнее.
А традевал его не волнует.
- Да, не волнует! - вслух упрямо сказал он и понял: самому себе врать
не стоит.
Волнует его предстоящий разговор. Волнует. Но можно обойтись и без
него. Этот разговор еще не стал необходимым. Жизненно важным. Все, чем
Андрей жил раньше, он сумел загнать вглубь, и теперь оно сидит там
тихонько и покорно. А вот когда там, внутри, произойдет незримая и до сих
пор не изученная работа и это, загнанное, окрепнет и станет главным в его
жизни, тогда... Тогда к черту Белое Одиночество, лосей и белок, и да
здравствует борьба умов - самая прекрасная и бескровная борьба, которая
когда-либо существовала и будет существовать в подлунном мире!
Он походил по комнате и прислушался. На порожке крыльца явственно
слышалось какое-то шебуршение.
Он вышел в сени. К шебуршению прибавились странное пофыркивание и