"Клаус Мекель. Ошибка [NF]" - читать интересную книгу автора

и зеркала. Осколки разлетелись по всему сарайчику.
- Вот теперь и пораскиньте умом и попытайте счастье, Ник-
лас!
Как раз в это время появился мой отец, и я не посмел даже
возмутиться; напротив, я извинился перед юным графом, будто
действительно был виноват.
Эрнст Август IV с детских лет любил держать людей в стра-
хе, особенно таких, как я, хотя он не был ни чудовищем, ни
рыцарем-грабителем, ни пьяницей или дебоширом, ни кровопий-
цей, нет, он был еще далеко не худшим представителем своей
касты, а в отдельные моменты казался даже человеком учтивым
и обаятельным. А самое главное - он обладал особым даром,
которыйя с моим сегодняшним опытом назвал бы талантом орга-
низатора или, точнее, менеджера. Он быстро и безошибочно на-
ходил подход к людям, если видел в этом какую-то пользу для
себя. В тот раз он всего лишь разбил мои солнечные колеса, а
позднее, когда отец во время дикой охоты в Бирнбахских лесах
сломал себе шею и короткое время спустя оказался опутанным
долгами, юный граф принялся за меня всерьез. Он намекнул,
что готов послать меня на учебу в княжеский университет, ес-
ли я впоследствии не откажу ему в скромных услугах. Нет, он
вовсе не требовал, чтобы я выплавил ему золото, он был дос-
таточно образованным человеком и знал, что времена алхимии
канули в прошлое и даже под угрозой самых страшных пыток
никто подобного чуда не произведет (по крайней мере это ему
сумели внушить постоянно разделявшие с ним трапезы псевдоу-
ченые болваны, его придворный звездочет и лейб-медик). Нет,
золота он не требовал, он довольствовался бы фарфором или
блестящими камешками, искусственными бриллиантами или сма-
рагдами, полагая, будто мне удастся сотворить их из ничего.
Он обещал оборудовать для меня целую лабораторию и большую
мастерскую, заверял, что всегда восхищался моим талантом,
говорил, что его устроит самая малость, только бы ее можно
было впоследствии обратить в деньги.
Он бывал вспыльчив и порою груб, но достаточно умен, что-
бы не забывать о собственнойдйыгоде. В историческом смысле
он, конечно, был глуп и никаких послаблений подвластным ему
крестьянам не делал даже тогда, когда по другую сторону гра-
ницы, во Франции, революция громами и молниями разразилась
над головами дворян. Да, ему была присуща классовая ограни-
ченность. Это несомненно, и в то же время он проявлял нео-
быкновенную гибкость, когда впереди маячила выгодная сделка.
Однако со мной ему по рукам ударить не пришлось. Ни его дра-
гоценные камни меня не интересовали, ни даже учеба в универ-
ситете.
В те годы я уже работал над моим ОТКРЫТИЕМ. Я не овладел
еще как полагается материалом, но приближался к своей цели
по спирали. Солнечные колеса и огненные зеркала я сложил в
нижние ящики, стоявшие в далеком углу сарайчика, который я
перестроил в лабораторию для опытов и исследований; солнце