"Розалин Майлз. Незаконнорожденная (Я, Елизавеьа, #1)" - читать интересную книгу автора

полегче!
Фонари мерцали, чадили и покачивались, удаляясь во тьму. Окруженный
своими людьми, высокий граф скрылся в ночи, не ведая, что его провожают
взглядами.
Гертфорд прибрал к рукам власть, теперь вся Англия - его вотчина! Да
еще полагают, что он на этом, не остановится, что он метит выше. Не он ли
тот "Катилина", которого мне ведено остерегаться, честолюбивый гордец из
Гриндаловых загадок? Сеймур... Сеймур... Имя шипело и эхом отдавалось у
меня в голове. А брат черного лорда Гертфорда, "гордый Том", как назвал
его Серрей? Если он честолюбив, как. Гертфорд, но не имеет братнего
влияния, возможно, и в нем закипают страсти, некогда сгубившие Катилину?
Однако и в том, как Серрей произносил ненавистные имена "Сеймур",
"Гертфорд", без труда угадывается его собственная гордыня - она рвется и
скалится, словно лев на цепи. Сколько же Катилин теснится вкруг Генрихова
трона?
- Пусть идет, гордый Люцифер! - Серрей с усилием взял себя в руки.
Теперь он улыбался по-прежнему ехидно, его лицо в свете фонарей горело
ярким, дьявольским огнем. Он взял мою руку и поднес к губам. - Замерзли,
мадам? - прошептал он. Я вздрогнула от его прикосновения, и он снова
улыбнулся, заглядывая мне прямо в глаза. - Вас надо согреть. К большому
моему сожалению, боюсь, не сейчас, мадам, но мы у цели. Король, ваш отец,
удалился почивать, однако мадам королева ждет вашу милость здесь, в
королевских покоях.

***

Из темного двора в освещенный ярким светом королевский покой. Красные
камзолы стражи, богатые ливреи слуг, даже ковры по стенам - от всего этого
разноцветья уже стало рябить в моих усталых глазах. Сводчатый приемный
покой гудел от разговора. Расплывчатые лица повернулись к дверям, обдавая
меня холодным любопытством. После тихого Хэтфилда это было невыносимо. А
где же королева?
- Елизавета.., душенька!
Посреди самой толчеи поднялась с трона, протягивая ко мне руки,
королева. Ее широкий, чистый лоб, аккуратно расчесанные на пробор
каштановые волосы под знакомым высоким убором, приветливый взгляд - все
осталось прежним. Сдерживаясь, чтобы не броситься ей на грудь и не
разрыдаться, как маленькая девочка, я присела в глубочайшем реверансе и
выпрямилась с приличествующей случаю улыбкой на устах. Однако от
внимательной королевы не укрылись еле заметные признаки моего настроения.
Покои были полны людьми: леди Гертфорд, жена графа, мистрис Герберт,
сестра королевы, ее брат маркиз Нортгемптон. Сэр Энтони Денни, один из
главных королевских советников, беседовал со своей супругой. Впрочем,
королева тут же коротко поблагодарила Серрея, пожелала всем доброй ночи и
дала церемониймейстеру знак освободить залу. Мы остались наедине.
- Идите сюда, дитя мое!
Она взяла меня за руки и повела в свои личные покои. Я тут же узнала
слабый, темно-зеленый аромат можжевелового масла, которым всегда пахло в
комнатах королевы, узнала и ее всегдашних спутников - пару красавцев
борзых, дремавших у камина рядом с вечерней миской молока. На столике