"Розалин Майлз. Незаконнорожденная (Я, Елизавеьа, #1)" - читать интересную книгу автора

***

Мы сидели - я и Кэт - словно два мраморных изваяния, две обращенные в
камень женщины. Я узнала, что хотела.
То была моя первая бессонная ночь - первая ночь, когда я не сомкнула
глаз до рассвета.
И первый озноб первого страха, который не отпускал меня с той поры,
как ни старалась я схоронить его под грудой прочитанных книг, под своими
записками, под спудом усвоенных знаний. И вот сейчас требование явиться ко
двору, зловещий придворный вернули былой страх: он притаился в углу
комнаты, он был частью меня, он таился в уголке моей души.
А как хорошо начинался день - Благовещенье, весна, солнце окрасило
Хэтфилд розовым и золотым. А теперь, несмотря на ласковые заботы Кэт, на
лишние одеяла, на теплые перинки, на дрова в очаге, горевшие так ярко, что
в опочивальне стало светло как днем, я всю ночь продрожала от холода.
Ибо озноб, который бил меня давно, в детстве, и вернулся в эти
минуты, был не случайным поцелуем проказницы-стужи, но кладбищенским
объятием смертного страха.
Страха?
Двух страхов.
Первый - что король, несмотря на свою доброту и любовь ко мне,
однажды - и очень скоро, прямо сейчас - обратит свой гнев на дочь
изменницы-жены. В голове у меня звучало погребальным звоном: "Когда бы
отец твой, или Отец Наш, который над ним, поступал с тобой по твоим
грехам, как велики были бы твои страдания, как суров приговор, как тяжела
кара". Вдруг я напомню ему женщину, которая так подло его предала, - а
опасность эта возрастает день ото дня, по мере того как я взрослею и, как
всякая дочь, становлюсь все более похожей на мать.
И второй страх, глубже, холоднее. Если, по Божьему слову, грехи
матерей падут на головы детей, значит, мне суждено унаследовать ее грех?
Ужели слабая Евина плоть, плоть, которую каждая мать передает дочери,
предаст и меня, как когда-то ее, женскому ничтожеству, женскому
вероломству, женской похоти?
Если я вырасту такой, как она, достойна ли я жизни, мне дарованной?
Или болезнь, что она передала мне по наследству, неисцелима и я за нее
расплачиваюсь? Неужто этот темный гость, этот придворный, сегодняшний
королевский гонец, явился призвать меня и живущий во мне призрак матери,
ее неумершие желания, на последний суд?
И как преодолеть темную, безвестную пучину лежащей впереди ночи, за
которой, быть может, брезжит ответ?


Глава 4


Мы выехали до рассвета следующего дня, в самый темный беззвездный
час. Промозглый воздух пронизывали гнусные испарения, вчерашней весны как
не бывало. В большом дворе Хэтфилда гнедые вьючные мулы, бедные бесплодные
твари, били маленькими копытами по заиндевевшей гальке, согревая замерзшие
бабки. Позади жалобно ржали кобылы моих фрейлин, недовольные из-за того,