"Владимир Мегрэ. Звенящие кедры России ("Звенящий кедр" #2)" - читать интересную книгу автора

- Уверен или не уверен, не знаю. Но действовать буду в этом
направлении.
- Значит, цель существует, и ты будешь идти к ней?
- Буду идти.
- И уверен, что дойдешь?
- Я буду идти.
- Да... Книжку... Надо художника хорошего, чтобы оформил обложку.
От Души, чтобы оформил. Смыслу соответствуя, цели. А где тебе художника
найти, без денег?
- Придется без художника. Без оформления.
- Нужно делать как следует, и с оформлением и по смыслу как
следует. Мне б бумагу, кисти да краски хорошие. Помог бы тебе. Только дорого
сейчас это стоит.
- Ты что же, художник? Профессионал?
- Офицер я. А рисовать еще с детства любил. В кружки ходил разные.
Потом, когда время выкраивал, писал картины, дарил друзьям.
- А офицером зачем тогда стал, если рисовать все время хотел?
- Прадед был офицером, дед тоже, отец. Отца я любил и уважал.
Знал, чувствовал, каким он хочет видеть меня. Таким и постарался стать.
Дослужился до полковника.
- Каких войск?
- В основном в КГБ служил. Оттуда и уволился.
- По сокращению или выгнали?
- Сам рапорт подал, не выдержал.
- Чего?
- Песня, знаешь, есть такая. Слова там: "Офицеры, офицеры, ваше
сердце под прицелом".
- На тебя покушаться стали? На твою жизнь? Стреляли в тебя, мстили
за что-то?
- В офицеров часто стреляют. Во все времена шли офицеры на встречу
с пулями. На защиту тех шли, кто за ними. Шли, не подозревая, что их сердца
под прицелом и выстрел смертельный будет произведен с тыла. С точностью.
Разрывной. И прямо в сердце.
- Как это?
- Помнишь времена доперестроечные... Праздники - Первое мая,
Седьмое ноября; огромные колонны людей, кричащих "ура", "слава", "да
здравствует"... Я и другие офицеры, не только из КГБ, гордые были тем, что
являемся щитом для этих людей. Оберегаем их. В этом заключался смысл жизни
большинства офицеров.
Потом перестройка, гласность. Другие возгласы стали раздаваться. И
оказывается, сволочи мы, офицеры КГБ, палачи. Не тех и не то защищали. Те,
кто в колоннах под красными знаменами раньше шли, в другие колонны
построились, под другими знаменами ходить стали, а виновниками нас
определили.
Жена у меня, на девять лет младше, красавица... Любил ее... Да и сейчас
люблю. Она гордилась мной. Сын у нас родился, единственный. Что называется
-- поздний ребенок. Семнадцать ему сейчас. Он тоже мной вначале
гордился, уважал.
Потом, когда началось все это, жена молчаливой стала. В глаза не
смотрит. Стыдиться жена меня стала. Я рапорт подал, в охрану коммерческого