"Юрий Медведев. Чертова дюжина "Оскаров" (Журнал "Техника - молодежи")" - читать интересную книгу автора

сказал я.
- О-ля-ля, Париж! - всплеснул руками Жилевин. - Да я туда катался
разочков двадцать, не меньше. Но это уж потом, на следующее лето. А для
начала мы с Барковским в Австралию слетали, там сняли кое-что, натуру, как
говорится. Через неделю уже в Тибете очутились, храмы щелкали буддийские.
А там Гонолулу. А там Южная Америка, Куско, империя древних инков.
Барковский, он же дитя природы, весь опутан, как любовями, замыслами,
ассоциациями. Сегодня подай ему Гренландию, завтра Японию, послезавтра...
В общем, попался я в его сети, как золотая рыбка в сказке Пушкина.
Заграница! Дорогие отели! Визиты! Коктейли! Интервью!.. Пришлось брать
академический отпуск, настолько пристрастился я к проклятому кино. Ну да
ладно, всего не перескажешь, теперь подхожу к самому главному.
Слушай меня внимательно. Только поклянись, поклянись, что никогда
никому ни слова, ни полслова! Клянешься? Ладно, я тебе и без клятвы верю,
чем-то ты мне симпатичен, хотя и не пьешь.
Снимали мы, стало быть, здесь, недалеко, под Судаком, километрах в
десяти-двенадцати, в ущелье, возле моря. Заглавный снимали эпизод -
высадку землян на Сатурн. Ну, что такое киноэкспедиция, ты наверняка
знаешь, а если не знаешь, не беда. Представь себе: довольно широкое
ущелье, речонка журчит, море прибоем играет. На холме треть планетолета
выстроена, для съемки и трети достаточно, остальное дело операторов. Возле
берега растения чудные из полиэтилена понатыканы. Большую же часть ущелья
занимают макеты убогих хижин сатурнианцев. По замыслу сценариста, земляне
туда прилетают, а там вроде бы каменный век. Дикость, борьба с чудовищами,
туземки в повязках набедренных, зритель такой антураж обожает до
беспамятства, верно я говорю, а?.. Для вящей убедительности наши
декораторы создали макет поселения дикарского по картинкам из "Истории
Африки" Гордона Уайлза, есть такой знаменитый на весь мир цветной атлас.
Взяли и передрали один к одному хижины, костюмы, оружие племени нгала, что
в Южной Африке обитает. Не удивляйся, кино сплошная мистификация...
Как сейчас помню, не шел эпизод. За две ночи семнадцать дублей
намотали, а Барковский все недоволен: и это ему не так, и то не эдак, он
когда на съемочной площадке, то прямо как чокнутый. Все с ног валятся от
усталости, а ему хоть бы что. У меня от перенапряжения левый глаз
дергаться начал, видно, подскочило давление.
Вечером перед третьей ночью решил я малость поспать. Договорился с
Барковским, что меня разбудят ровно в полночь, когда уже и свет будет
установлен, и грим наложат, - короче, к самому началу съемок. А спать я
наловчился - отгадай где? В жизни не отгадаешь. В астроотсеке нашего
планетолета. Диваны там мягкие как перина, приборов немыслимых рой, ночью
проснешься: луна за прозрачным колпаком, звезды огромные южные, будто в
другой мир попал. Главное же, крики с площадки не слышны, хоть и здорово
надрывается Барковский, глотка у него прямо-таки луженая, а я сплю в
спокойствии да тишине.
Я проснулся будто по наитию. Точно меня током дернуло или тварь какая
укусила. По привычке посмотрел на часы - полдвенадцатого. Тут яркий
сиреневый свет прокатился по колпаку астроотсека. Неужто, думаю, наши
осветители решили меня разбудить таким макаром: они у нас любят
выпендриваться. Поднялся я с дивана, подхожу к колпаку - глазам своим не
поверил. Висит над ущельем бандура, круглая, вроде медузы, метров двести в