"Юрий Медведев. Куда спешишь, муравей? (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

После того как Тимчик поднял меня на смех (слава богу, ему хватило
порядочности не трезвонить, как обычно!), я решилась вообще отмалчиваться,
даже отца обошла, хотя неустанно, навязчиво думала лишь об этом. В ноябре
я не поехала с Тимчиком в Венгрию, промаялась всю зиму в библиотеке над
диссертацией, сочинив, к ужасу Тимчика, страниц тридцать, не более.

Говорят, на Востоке существует болезнь с мудреным названием
"смертельное томление от воспоминаний".
Человек способен даже умереть от невозможности еще раз пережить наяву
событие, врезавшееся в память. Например, последнее свидание перед вечной
разлукою...

Теперь поняла: записываю, чтобы оставить какой-никакой документ. Как
сказано в "Мастере и Маргарите", рукописи не горят...

Но начну по порядку.

Середину августа я провела в альпинистском лагере.
Мы готовились к траверзу трех вершин, включая пик Авиценны. Сборы
проходили нормально. Наш тренер Джумагельдинов был доволен мною. Но.
буквально накануне штурма я слегка подпростудилась (тайно поплескалась в
ледяном ручье, жара стояла страшенная). Наутро я захрипела, и меня - о
ужас - не взяли. Уверена, что Марат Иннокентьевич посмотрел бы сквозь
пальцы на легкую простуду, но Цецилия Аркадьевна, эта толстая змеюга с
красным крестом, уперлась - и ни в какую. Все-таки улучила момент
отомстить за то, что ее Яков Борисович тайно прислал мне двести больших
садовых ромашек ко дню рождения, а простодушный Тимчик всех оповестил...

Утром они всемером ушли на траверз, без меня. Я поплакала немного у
ручья, опять искупалась и решила в отместку бросить альпинизм до конца
моих дней. Во всяком случае, дожидаться их триумфального возвращения через
неделю я не собиралась. В конце концов до перевала Трех Барсов спускаться
чуть больше суток. Дорога удобная, неопасная. Заночевать можно у слияния
ручья с Тас-Аксу. Это немного выше серного источника. А от Трех Барсов
легко уехать на машине: раз в день она приезжает к чабанам.

Положив в рюкзак одноместную палатку, спальный мешок, кое-что из еды
(точнее, две банки тушенки, хлеб, сгущенку), я оставила на видном месте
записку, где объясняла, что по неотложному делу возвращаюсь через Трех
Барсов. Этим путем я ходила десятки раз, чаще всего с филфаковцами,
сдающими нормы на значок "Альпинист".

Погода стояла изумительная, рюкзак совсем не оттягивал плечи. К заходу
солнца я легко спустилась к месту ночевки. Обычно мы разбивали палатки на
левом склоне ущелья. Там был удобный выступ на скале, площадка метров
шестидесяти, поросшая травою и шияигой, как у нас называют низкорослый
горный шиповник.
Утром, на восходе солнца, с выступа хорошо было наблюдать, как лучи
пробивают туман по всему ущелью, как внизу сливается узкий пенящийся ручей