"Валерий Медведев. До свадьбы заживет. Повесть о самой первой любви.1969" - читать интересную книгу автора

Антон внимательно прочитал заметку, покрылся от радости красными пятнами и
сказал:
- Можно показать бабушке?
- Конечно, вырезал специально для вашей бабушки.
Спрятав заметку в карман, Антон расчувствовался и совсем потерял
бдительность, и вообще я уже мог переходить к письму, но я решил
окончательно расположить его к себе и сказал:
- Вы можете сыграть что-нибудь лирическое... из классики?.. Мой брат
признаёт только джаз, а я его терпеть не могу.
Лучшей фразы, вероятно, нельзя было и придумать, потому что Антон снова
покраснел от удовольствия и спросил:
- А что вам сыграть из классики? - спросил Антон, устраивая на коленях
поудобнее свою доску. "Начинается,- подумал я про себя.- С Мешковым меня
подвело незнание английского языка, а сейчас меня подведёт моё полное
незнание классической музыки".
- Мне э... э... - замычал я.- Мне э... э...
- Эпиталаму хотите?
Я решил, что эпиталама-это что-то такое не очень длинное, и поэтому охотно
согласился.
Пальцы Антона запрыгали по беззвучным клавишам довольно надолго. Потом
вдруг остановились. Я зааплодировал и прошептал:
- Прекрасно! Прекрасно!
- Нет, нет,- испугался Дерябин,- это ещё не конец. Это просто пауза... в
моей трактовке. Тут ещё будет... аллегро модерато... и тутти...
"Тутти-мутти",-чуть было не сказал я вслух, но удержался. Дерябин снова
заиграл и снова остановился.
- Прекрасно! Прекрасно! - сказал я ещё раз, надеясь на то, что это уже
настоящий конец, а не очередная пауза в трактовке Дерябина.
- Вам правда понравилось? - спросил меня Антон.- А какое место больше
всего?
Я хотел сказать, что больше всего мне понравилась пауза, но опять
удержался.
- Правда,- сказал я с пафосом,- и особенно вот это место.- И здесь я
показал сначала на середину, а потом на самый конец доски, где Антошины
пальцы бегали быстрее всего.
- Я могу повторить,-сказал Антон.
- Спасибо,-сказал я,-хватит... А теперь услуга за услугу! У меня к вам
небольшая просьба... о небольшой помощи в одном деле...-Мне показалось,
что при слове "помощь" Дерябин вздрогнул.
- Какая помощь? - спросил он, стараясь почему-то не смотреть мне в лицо.
- Вы не можете подбросить одно письмо к нам на кухню?..
- Какое письмо? - спросил, краснея, Дерябин.
- Вот это,-сказал я, доставая второй раз из-за пазухи письмо, адресованное
моему папе.- Конечно, мне проще всего было бы попросить брата Лёшу, но вы
же знаете, что это за человек... Разве ему можно сказать по секрету, что я
влюбился в Таню Кузовлеву. Ведь он такое может выкинуть...
И я протянул Антону Дерябину письмо, написанное красными как кровь
чернилами.
Прочитав письмо, Дерябин долго с подозрением смотрел на меня, потом вдруг
спросил: